Видео
В мире
Наверняка здесь пил далеко не каждый, да и пившие здесь делали это далеко не ежедневно, но воспоминания о высотке на рижской Кипсале -- Доме печати, которая ныне стоит пустая, а в свое время гудела как пчелиный улей, почему-то стойко связаны в первую очередь с кафе "Зебра", что размещалось в подвале направо...
Даже у меня, в этом здании не работавшего, кафе удержалось в памяти гораздо лучше, чем окошко кассы, где выплачивались гонорары (банковских карт тогда не было). Может быть, это потому, что мне не случилось оказаться в Доме печати в тот, видимо, единственный раз за все 1980-е, когда там якобы давали бананы: стояние в очереди за этим символом свободы стало бы самым ярким моим воспоминанием об этом доме -- об этом случае помнят многие из работавших там.
Почему-то кажется, что некоторые журналисты вовсе не поднимались к себе наверх в редакцию, а сразу направлялись в "Зебру"...
По крайней мере, в то десятилетие, которое началось с запоздалого открытия редакционного корпуса в начале 1978 года и завершилось атмодой в конце 80-х, алкоголь здесь связывал людей в большей степени, чем сегодня связывают соцсети.
Но больше всего контактов завязывалось в одном из четырех лифтов -- бывало, что, увидев знакомого на одном из этажей, дальше ты не ехал, а выходил поболтать.
Однако, кроме выпивки, в те времена других развлечений почти не было, да и в периодических изданиях было мало что почитать -- и написанное грешило многословием.
Открытый в 1978 году (типографский корпус -- раньше) и бывший в то время одной из советских высоток Риги (наряду со строившейся 15 лет гостиницей "Латвия" и нынешним зданием Минземледелия, бывшим Агропромом. -- Авт.) на другом берегу, вместе с Вантовым мостом портящим вид на Рижский замок с судов, входящих в Даугаву с моря, Дом печати сейчас выглядит как бедный родственник между "Солнечным камнем" и башнями-близнецами Z Towers. Лишь стройплощадка на месте снесенного речного вокзала свидетельствует о том, что не только у этого дома дела плохи.
Под зонтом на страже Родины. Слева направо: журналисты Юрис Блауманис, Гунтис Кейселс и Петерис Банковскис на крыльце Дома печати. Июнь 1987 года.
В действительности у Дома печати они идут хуже всего: его судьба уже решена, и возродиться он сможет только благодаря сносу.
В свое время была задумка -- превратить очень ценный земельный участок с бывшим Домом печати посередине в крупный деловой центр.
В связи с кризисом амбициозные планы тихо свернулись, и Латвийское пароходство теперь пытается это имущество продать. Хотя место обладает большим потенциалом для развития, нынешняя экономическая ситуация не особенно благоприятна для осуществления столь масштабного проекта. Однако независимо от степени амбициозности все планы предусматривали снос серой башни, и ничто пока не говорит в пользу того, что судьба может пощадить легендарное здание.
Замороженный потенциал
Территория бывшего Дома печати с 2009 года принадлежит Латвийскому пароходству, которое входит в группу компаний Ventspils Nafta. Кадастровая стоимость недвижимости -- 4,3 миллиона евро, в том числе участок площадью 5,8 га -- около 1,44 миллиона, бывший типографский корпус, где сейчас расположены несколько магазинов, -- 1,12 миллиона, а высотка -- 1,74 миллиона. Остальную часть стоимости образуют еще четыре строения на участке.
Дочернее предприятие Латвийского пароходства LASCO Investment пытается продать здание. Но дело тормозится из-за неблагоприятной экономической ситуации. По утверждению экспертов, это место требует многофункциональной застройки, а такой проект слишком масштабен и сложен для нашей экономики.
Расположение Дома печати, несомненно, одно из лучших в Риге. В будущем здесь может появиться один из самых грандиозных объектов в Риге, однако сейчас спрос на такие мегаобъекты ничтожно мал.
В любом случае, ни одна стратегия развития до сих пор не предусматривает сохранения высотки. Еще в 2010 году владелец планировал за 20 лет построить на этой территории деловой центр "Даугава", где было бы четыре небоскреба: гостиница с конференц-центром, два офисных здания и жилой комплекс. Планом предусматривался снос Дома печати.
Пока единственная польза, которую приносит здание, -- доход от размещения на нем рекламы крупного формата. Кроме того, пара-тройка арендаторов снимают помещения в комплексе Дома печати по краткосрочным договорам.
Лифт как социальная сеть
Построенный по проекту Яниса Вилциньша и Абрама Мисуловкина Дом печати изначально строился для нужд прессы. В 1976 году приступила к работе двухэтажная типография мощностью 1,5 миллиарда печатных единиц в год.
Газет и журналов тогда было мало, зато их тиражи в наше время кажутся совершенно фантастическими, тем более учитывая то, что большинство материалов было неудобоваримыми идеологически или состояло в основном из "воды". Одно из объяснений кроется в возможностях практического использования газет: пресса годилась на растопку и для использования в туалете, так как туалетная бумага была жутким дефицитом. Такие газеты, как Ciinna, Padomju Jaunatne и Rīgas Balss, стоили две копейки. Газета Sports считалась дорогой: еще бы, целых три копейки за четыре листа!
Журналистов "Советской молодежи" не могла перепить редакция ни одного латышского издания, причем в наиболее идеологически выдержанных газетах вроде Cīņa открытое пьянство считалось дурным тоном, поэтому там пили в тишине кабинетов, а не в кафе.
Другие шли в "Зебру" после сдачи номера -- как правило, после обеда. Агрессивных пьяниц было мало, разве что парочка в Latvijas Avīze -- из-за них в лифтах иногда появлялась кровь. Даже без кровавых побоищ лифты как минимум пару раз в день застревали, но неполадки устранялись за несколько минут, хотя мобильников тогда еще не было. По вечерам некоторые боялись ехать в лифте: не было уверенности, что лифтер еще на работе. Вентиляция в Доме печати отсутствовала, летом в помещениях было жарко, а зимой -- холодно.
В редакции «Советской молодежи» обсуждают номер, посвященный 110-летию со дня рождения В. И. Ленина. Апрель 1980 года. Справа налево: Александр Блинов, Константин Смирнов, Владимир Стешенко, Владимир Шулаков.
Кафе "Зебра" не было единственным заведением общепита. Сразу налево была большая столовая -- с длинной очередью в обед. В меню -- суп и шницель или гуляш из жилистого мяса. На завтрак -- только яичница и сосиски.
Дом печати приобрел печальную славу из-за нескольких самоубийств. Редактор журнала Deviņvīri Алдис Миесиниекс, много лет проработавший в редакции газеты Padomju Jaunatne, вспоминает, что пару раз самоубийцы пролетели мимо него, когда он курил на балконе 10-го этажа, и почти задели за сигарету.
Курить в те времена разрешалось фактически везде, разве что за исключением какого-нибудь совсем маленького кабинета. Зато не разрешалось отмечать Рождество -- в сочельник устраивались такие долгие собрания, что журналисты никак не могли успеть домой к праздничному столу.
В подвальном этаже Дома печати располагались фотолаборатории, на 2-м и 3-м этажах -- администрация, на 4-м и 5-м -- Cīņa, на 6-м и 7-м -- "Советская Латвия", на 9-м -- Rīgas Balss, на 10-м -- Padomju Jaunatne, на 11-м -- "Советская молодежь". Выше -- редакции журналов и газеты Literatūra un Māksla.
Боец ОМОНа на крыше Дома печати. Август 1991 года.
Цензура помещалась на 18-м этаже. Алдис Миесниекс вспоминает один случай, когда ему велели убрать из статьи количество коров в каком-то населенном пункте: мол, по числу коров можно определить, нет ли поблизости воинской части, а по количеству сданного молока -- вывести численность личного состава в этой самой части.
Для технических редакторов самыми тяжелыми были дни съездов партии, когда приходилось работать до четырех часов утра, чтобы успеть внести все исправления. После таких ночных бдений журналисты иногда ездили в аэропорт -- там работал круглосуточный бар...
Эгил ЗИРНИС, Йоланта ПЛАУКА, Sestdiena.
Перевод -- Юлия РУДОКАЙТЕ
