Видео
В мире
«В охваченном революцией Киеве в конце февраля 2014 года царила эйфория. Однако у победы, одержанной после продлившихся несколько недель уличных боев, оказался горький привкус. Десятки тысяч человек собрались тогда на Майдане Незалежности, чтобы отпраздновать свержение коррумпированного президента Виктора Януковича. В то же время они, однако, выносили с площади десятки гробов с жертвами тех событий. В общей сложности революция унесла жизни более ста человек, в том числе минимум 16 сотрудников милиции. Этих погибших вскоре стали называть «Небесной сотней», - пишет журналист немецкого Spiegel Моритц Гатманн.
Это была высокая цена за победу, которая подарила людям надежду на то, что «в этот раз» все будет по-другому, чем после бескровной «оранжевой революции» 2004 года. Тогда победители политических баталий в последующие годы начали «окопную войну» друг против друга. Народ разочаровался в них, страна погрузилась в застой, а в 2010 году побежденный тогда Янукович пришел-таки в президентский дворец.
Олигархи и политики тесно связаны между собой
«Небесная сотня отдала свои жизни не за это», — так часто говорят в последнее время на Украине. Вот он, комментарий по поводу украинской действительности, в котором все чаще присутствует разочарование. А действительность такова: разрушенная экономика и по-прежнему процветающая коррупция. И это при том, что украинские политики — неважно какого пошиба — в своих выступлениях день за днем говорят о «европейской Украине без коррупции».
Именно в последние недели украинцам в очередной раз пришлось убедиться в том, что олигархи и политики теснейшим образом связаны друг с другом. Они используют власть не в интересах страны, а в целях ее раздела между собой: кто будет контролировать газовую отрасль, кто экспорт урана, а кто морской порт в Одессе. Именно эти вопросы, которые на самом деле интересуют элиту.
Реформированные после революции политические партии на поверку оказались теми же самыми, просто сменившими «вывеску». Олигархи по-прежнему контролируют отдельные группы депутатов. Их голоса являются «валютой», которой оплачивается политический бизнес. Об этом наглядно свидетельствует нынешний правительственный кризис.
Запад долго отказывался называть вещи своими именами: ведь Украина вела борьбу против поддерживаемых Россией сепаратистов и за сохранение своей территориальной целостности. Однако жесткая реакция Вашингтона, Берлина и Парижа на последние отставки в украинском правительстве говорит о том, что и Запад через два года потерял терпение.
Продолжение революции
В то же время западные политики не устают выступать с призывами к «укреплению украинского гражданского общества». Однако украинцам самим надо понять, что этого недостаточно. Добровольческое движение процветает, сотни тысяч граждан помогают солдатам на фронте, больным детям и пожилым людям. Есть организации, занимающиеся разоблачением коррумпированных чиновников и политиков и критически оценивающие процесс реформ. Журналисты пытаются с помощью новых медиапроектов заниматься объективной и не завязанной на чьих-либо интересах журналистикой. Некоторые депутаты, которым на волне «Майдана» удалось попасть в парламент, теперь словом и делом борются против имитации демократии. А еще есть радикальные группировки вроде «Правого сектора», члены которых выходят на марши по улицам городов, выкрикивают лозунги вроде «Слава Украине!» и угрожают организовать очередной «Майдан».
Добровольческая культура являет собой продолжение революции, осуществляемое другими средствами: сотни тысяч людей приезжали в центр Киева не только на демонстрации. Они делали бутерброды, разливали чай, стояли ночами на вахте, бросали бутылки с «коктейлем Молотова» и играли музыку — и все это совершенно добровольно. Все они еще помнят то пьянящее чувство, которое они испытывали на Майдане.
Но так невозможно создать государство. Пока партии, государственные институты и телеканалы остаются инструментами в руках олигархов, эта страна не изменится. Воспоминания политической элиты о «Небесной сотне», а также о том, что предыдущему режиму пришлось в панике паковать чемоданы и бежать из страны, через два года после кровавого февраля, очевидно, не столь свежи».
