Влюбленная в Есенина

Плюйся, ветер, охапками листьев, – Я такой же, как ты, хулиган. Он весь стихия, озорная, непокорная, безудержная стихия, не только в стихах, а в каждом движении, отражающем движение стиха… Что случилось после его чтения, трудно передать. Все вдруг повскакивали с мест и бросились к эстраде, к нему… Опомнившись, я увидела, что я тоже у самой эстрады. Как я там очутилась, не знаю и не помню. Очевидно, этим ветром подхватило и закрутило и меня". Есенину исполнилось двадцать пять, Галине Бениславской — двадцать три. "С тех пор пошли длинной вереницей бесконечные радостные встречи, — вспоминала она. — Я жила вечерами — от одного до другого. Стихи его захватывали меня не меньше, чем он сам…" Они сходились и расставались; Есенин встречался с другими женщинами, Галина страдала… Наконец в судьбе поэта возникла Айседора Дункан, и Сергей Александрович поселился вместе с ней в особняке на Пречистенке. Когда знаменитая пара улетела за границу, Бениславская попала в психиатрическую клинику с расстройством нервной системы. Тем не менее она верила, что Есенин еще будет с ней. Так и случилось: после возвращения из–за границы поэт оставил роскошный особняк танцовщицы и переехал в комнатушку Бениславской. Радости ее не было предела! Вместе сочинили прощальную телеграмму отдыхавшей в Крыму надоевшей Дуньке (так называл ее поэт): "Писем, телеграмм Есенину не шлите. Он со мной, к вам не вернется никогда. Надо считаться. Бениславская". В ответ на недоуменное послание Айседоры к Дункан полетела еще одна телеграмма: "Я люблю другую. Женат и счастлив. Есенин". Но для поэта этот период жизни оказался, пожалуй, самым тяжелым. Постоянные выпивки с друзьями, конфликты с имажинистами… Его хватали по любому поводу, волокли в ближайшее отделение милиции и стряпали там материалы по обвинению в хулиганстве. И всегда Галина Бениславская, выручавшая любимого из беды, являлась для него ангелом–хранителем: пристраивала по редакциям его стихи, выбивала гонорары, разыскивала поэта по дешевым пивным, беспокоилась о его здоровье, хлопоча о путевке в хороший санаторий… "Когда Сергей Александрович, — продолжает Бениславская, — переехал ко мне, ключи от всех рукописей и вообще от всех вещей дал мне, так как сам терял эти ключи, раздавал рукописи и фотографии, а что не раздавал, то у него тащили сами. Он же замечал пропажу, ворчал, ругался, но беречь, хранить и требовать обратно не умел…" Зимой 1924–1925 годов Галина с удовольствием занималась хозяйством: приобрела шесть венских стульев, обеденный стол, платяной шкаф, купила посуду. Как объясняла сестра поэта Александра Есенина, живя в одиночестве, она "мало беспокоилась о домашнем уюте, и обстановка у нее была крайне бедна… Но чистота всегда была идеальная". Хозяйство настолько наладилось, что пришлось взять домработницу. Бывали и трудные дни, "когда Сергей встречался со своими "друзьями". Галя всячески старалась оградить его от таких "друзей" и в дом их не пускала, но они разыскивали Сергея в издательствах, в редакциях, и, как правило, такие встречи оканчивались выпивками". В последние годы жизни поэта Галина целиком посвятила себя его издательским делам. "Милая Галя! Вы мне близки, как друг, но я Вас нисколько не люблю как женщину!" — признавался ей Есенин. Это оскорбительное и убийственное для Бениславской письмо Есенин написал потому, что ему понадобился открытый разрыв с ней… В его жизнь вошла Софья Толстая — внучка "великого старца". Он принял решение жениться на ней.