Видео
В мире
- Значит, по–твоему, в Латвии война?
— Да, Латвия де–факто находится на военном положении. Американцы это называют необъявленной ситуацией (martial law). Я говорю де–факто, ибо де–юре объявляют лишь тогда, когда начинают свистеть пули.
— И что же тут свидетельствует о войне?
— Война проявляется в физическом, хозяйственном, социальном и духовном виде. Это ситуация, когда суверенный человек лишен своего естественного права — права на жизнь, свободу и собственность, в том числе жилье. Это ситуация, когда государство, которое предназначено для защиты и безопасности людей, выступает против самого человека. Это ситуация, когда суверен лишен даже своего конституционного права, когда принимаются антиконституционные законы, когда даже законы не соблюдаются, а "магистрат" (ООН, Европейский союз, администрация Латвии в целом) руководствуется аннотациями и разъяснениями статей законов.
Признаком и приметой военного положения являются и так называемые военно–полевые суды, или "тройки". Здесь их прозвали административными комиссиями. Они карают людей и решают судьбу всякой живой твари, которая обитает в лугах, на деревьях или во дворе дома. Наказания, наказания, наказания! Этими наказаниями достигается пауперизация народа, который, будто в трясину, опускается во все большую нищету. Туда же всасываются все мечты людей о счастье здесь, на этой Земле.
Война против народа проявляется также и в угнетении предпринимательства. Потому что без производства благополучие невозможно. Предпринимателями сейчас называются банкстеры, гангстеры, спекулянты и всякие разные социальные паразиты. Настоящие предприниматели — народные хозяйственники, предприниматели–партизаны вынуждены заниматься истинным народным хозяйством и обеспечением существования своих семей тайком. А тот, кто не в силах выдержать нападение "государствистов", становится беженцем военного времени.
— Вот это сравнение мне представляется очень уместным. Плюс политика властей, якобы обращенная на возвращение этих беженцев, столь импотентна и несущественна, что лишь усиливает подобное впечатление.
— Наши военные беженцы следуют проторенными тропами. Теми же самыми, которыми приходилось бежать от "красной чумы" — в Швецию, в Германию, в Объединенное Королевство, в Ирландию, Бразилию, Новую Зеландию и другие страны. Статистика самих же "государствистов" сообщает о более 500 000 беженцев за последние пятнадцать лет. Но мы знаем, что положение куда печальнее. Это тоже есть свидетельство военного положения в Латвии. Точно такого же, какое сейчас в Сирии. Может быть, кто–то просто дезертир, который не хочет сражаться с врагом, но для большинства это все–таки вопрос выживания и сохранения жизни своей семьи.
— Но все–таки мобилизация власти объясняется наличием внешней угрозы, нашей безопасностью…
— Больше всего о наличии военного положения и образовании полицейского государства, конечно, свидетельствует забота о вооружении полиции и армии. В Латвии, как и во всей Европе, разворачивается военная пропаганда. Она внушает страх перед невидимым врагом, страх перед инопланетянами и метеоритными атаками, а также демонизирует соседей. Государство потратило 22 миллиона евро на новые автомобили для полиции, но на эти деньги можно было нормализовать здравоохранение, учительские зарплаты и расходы на содержание школ. Можно было направить эти средства на восстановление деревенских усадеб, а также на зарплаты самих полицейских.
...В Риге вооруженные команды останавливают (между остановками) автобусы и троллейбусы, чтобы как будто провести контроль билетов. Но если станешь возникать, то — стеком по башке, вон из транспорта и… в переговорную.
-Мы все так или иначе ворчим на власть. От тебя хотелось бы желать большего. Хотелось бы узнать политическую базу твоих утверждений.
— Что есть свидетельство этого всего? Тому свидетельство — приоритеты госаппарата. Центральной составной частью проводимой госаппаратом гибридной войны является фискальная война против народа.
Налоговая, или фискальная, война есть питательная составная часть гибридной войны, которую проводит "магистрат" против народа. Перерубив эту питательную струю, хотя бы уменьшив поток, мы бы ослабили силы и способности противника.
Подоходный налог — типичнейший налог военной поры. Налог на добавленную стоимость, некогда — налог с оборота, тоже исторический налог военного времени. Их наличие также свидетельствует о военном положении в стране.
Любая страна, бюджет которой опирается на налоги, обречена на погибель. Только труд, только развитие свободного производства, а не ограбление народа, могут спасти государство. Пока мы еще не переступили ту черту, за которой государство уже не спасти!
Очень важной составной частью войны является борьба с теневой экономикой. Показательно, что "государствисты" сами употребляют это слово — "борьба" (apkarošana). Движение свободных, подлинных народнохозяйственников нарекли теневой экономикой, с которой следует бороться. Я сформулировал четыре ярчайших признака истинной теневой экономики "государствистов" и ее составные части.
Первый — таинственность (тайные gescheft и andel), которую они прозвали коммерческой тайной. Самой большой коммерческой тайной является слив принадлежавших народу банков "Цитаделе" и Ипотечно–земельного банка. А также закупки поездов, "исчезновение" товарных поездов и кораблей. Нельзя не упомянуть также строительство самого дорогого в мире моста. И т. д. Это все примеры из классики теневой экономики "государствистов".
Второй признак — схемы (закупочные, торговые и прочие). Третий признак теневой экономики "государствистов", ее составная часть — получение и отмывание грязных денег.
Римская империя пала потому, что захлебнулась своими налогами, собирателями налогов, экспроприациями, откормленными и размножившимися социальными паразитами — бюрократией. Сила государства теряется с каждым вновь придуманным бюрократическим стулом, с каждым новым налогом или прибавлением налога, с каждым новым наказанием. Ведь не варвары разрушили Рим. В V веке руководимых Одокаром захватчиков встречали как освободителей от созданного императором ("коалиционным советом") налогового и бюрократического гнета.
Меня не волнует крах империи, но это было самоубийство Рима как государства. Не надо было печь хлеб с солью "освободителям", а надо было менять социальный строй в самой стране. Вместо императорского "государствизма" следовало восстановить народовластие времен республики. Для Латвии это значит — оживить и вживлять действие всей Сатверсме, но главным образом ее второй статьи. Не может быть такого, чтобы комментарии к закону ставились выше закона, а закон ставился бы выше Сатверсме.
Проснитесь, люди! Иначе скоро в вашу дверь постучат, в ваш дом уже без масок ворвутся "поджигатели". Так их в свое время прозвал ясновидец Рэй Брэдбери.
Виктор АВОТИНЬШ.
