Видео
В мире
Предприниматель Андрис Паулс-Павулс вот уже 10 лет и занимается овцеводством. Между тем, он - тот редкий гражданин Латвии, который вопреки тренду последних лет, в 2007 году покинул Ригу и уехал жить в село. Думал, что это правильно - быть ближе к природе и своим корням, заниматься семейным бизнесом и тем самым еще и поддержать провинцию.
"Спустя 10 лет, я должен признать, что все мои надежды разбились о горькое разочарование, - говорит он.
Изначально Общая единая сельскохозяйственная политика ЕС предусматривала, что субсидирование села было направлено на те хозяйства, которые занимаются производством. Но когда спустя какое-то время Европа столкнулась с огромным кризисом перепроизводства продукции, причем часто сомнительного качества, то решено было поменять цели субсидий. Они были перенаправлены на гектары площадей. И мы видим, что те страны, которые ушли от субсидирования крупных производств, на самом деле выиграли.
Взять, например, Англию. Огромные молочных комплексы, выстроенные еще в 1980-х, стоят пустые, зато коровы пасутся на лугах и дают экологическое молоко.
Англичанам не надо, как латвийцам, рыскать в поисках экологических яиц от здоровых кур, им доступна хорошая пища, а промышленные суррогаты едят в основном гастарбайтеры.
А Латвия как жила сельским хозяйством 1980-х, так и осталась мозгами там же. У нас упор по-прежнему происходит на крупные сельскохозяйственные производственные предприятия. Сделали ставку на молочную отрасль, но ее подкосило российское эмбарго, и нам пришлось за это платить отдельно.
Пытаться конкурировать с миром в производстве зерна и вовсе смешно. Но если вы посмотрите на то сумасшествие, которое происходит в регионах, когда крестьяне закупают дорогущую технику и закладывают под нее все свое имущество, то поймете, что мы выбрали неверный путь".
Отчего так произошло?
Андрис Паулс-Павулс считает, что причина - в "нашем колхозном мышлении".
"С тех пор, как Латвия получила независимость, по сути, мало что изменилось, и во власти остались те же самые люди, что и были со времена ЛССР. До сих пор в Сейме заправляют коммунисты, и поверьте, в сельском хозяйстве страны - точно такая же ситуация. Там же по-прежнему сидят бывшие колхозники, которые делают все возможное, чтобы латвийское село не стало бы похожим на европейское современное сельское хозяйство.
Они добились, чтобы Латвия по старинке субсидировала село не через площади, а через производственные мощности. В результате вместо европейского подхода к развитию села мы опять встали на путь развития бывших колхозов. Нам надо производить! Быстрей и больше! Пятилетку за четыре года! И прочие советские лозунги..."
Что же в итоге? Село вымирает
Работников нет, они уезжают трудиться на чужих землях.
"По-нормальному, мы должны позволить себе платить за работу семье из 2 человек 2-3 тысячи евро в месяц, но у нас просто нет такой возможности, - говорит он. - Но если бы европейская политика в области сельского хозяйства не была бы искажена в Латвии, то это мы могли бы себе позволить. Однако семейное крестьянское хозяйство, которое имеет 50 гектаров, выжить практически не может.
То есть по-хорошему надо собирать манатки и уезжать куда-то, где можно выживать. Ну а кто тогда останется в Латвии, и особенно в регионах?
По сути, что сейчас происходит, можно назвать геноцидом латвийских крестьян. И реализует этот геноцид министерство сельского хозяйства под руководством бывшего председателя колхоза и коммуниста Дуклавса".
"Вместо борьбы с Ушаковым тому же Национальному объединению стоит подумать о том, что будет с латвийским народом, - говорит он.
Если мы посмотрим на европейскую модель, то там как раз приветствуется мультикультурность. Люди приезжают в Европу, живут там и работают. Рига ведь никогда не была чисто латышским городом. Однако европейская политика сельского хозяйства всегда была направлена на то, что на селе живет в основном коренная нация, и задача любого государства - сделать так, чтобы эта нация была умная и здоровая.
Я читаю иногда, как такие эксперты, как Гирт Рунгайнис, предлагают забросить село и все деньги направлять только в город. Ну хорошо...
При таком исходе надо понимать, что мы, как нация, просто вымрем через какое-то время. Я говорю сейчас о латышах. Мы просто вымрем. И кто будет за это отвечать?"
