Видео
В мире
"Летом 2014 года международный арбитражный суд в голландском городе Гааге вынес поразительное постановление. Суд обязал российское государство выплатить в качестве компенсации убытков 50 миллиардов долларов бывшим акционерам нефтяной компании ЮКОС, которую это государство в середине 2000-х годов довело до банкротства, поделило на части и продало государственным фирмам. Это юридическое нападение представляло собой акт экспроприации, говорится в том судебном решении. Это было самое крупное по сумме решение арбитражного суда и мощный удар по Москве, - пишет Саймон Шустер, обозреватель американского Time.
Россия подала апелляцию в окружной суд Гааги — но была явно встревожена возможным результатом. Для защиты дела в суде Кремль нанял лучших в мире адвокатов. Российская полиция проводила обыски в Москве в поисках полезных улик и доказательств. Ставки были высоки. Если бы суд принял решение не в пользу Кремля, у судебных приставов в рамках глобальной кампании по взысканию убытков появилась бы возможность накладывать арест на российскую государственную собственность, начиная с недвижимости и банковских счетов, и кончая произведениями искусства.
«У нас были вполне обоснованные аргументы, — заявил TIME за пару дней до вынесения решения координатор представляющей Россию адвокатской команды Андрей Кондаков. — Но мы могли проиграть».
Вместо этого Россия в среду одержала весьма примечательную победу. Суд отменил первоначальное постановление по формальным причинам, удовлетворив таким образом российскую апелляцию. «Нам не нужно платить этим людям ни пенса», — сказал Кондаков после вынесения решения. Это так — пока акционеры ЮКОСа не представят в суд очередной пакет апелляций, что они уже пообещали сделать.
«Суд неверно применил закон», — заявил в среду на пресс-конференции руководитель юридической команды акционеров Тим Осборн (Tim Osborne). Но хотя судебная борьба за деньги ЮКОСа продолжается, Россия уже может заявить о серьезной победе, которая способна помочь государству отразить посягательства на свое богатство и репутацию.
До того, как в среду было оглашено судебное решение, Кремль готовился к более трудной борьбе. Когда в 2014 году было вынесено решение о компенсации на 50 миллиардов долларов, он отказался возмещать убытки акционерам ЮКОСа, которые в ответ начали попытки захвата российских государственных активов по всему миру. Прошлым летом суды Франции и Бельгии дали согласие заморозить счета десятков российских банков и собственность в счет взимания долга. Москва была в ярости.
Все, что принадлежит государству за рубежом, за исключением посольств и прочей дипломатической собственности, могло подвергнуться аресту. Поэтому России пришлось напряженно думать, прежде чем, скажем, направлять самолеты на авиашоу или выставлять свои произведения искусства в зарубежных музеях. Россия начала огрызаться. Когда во Франции и в Бельгии были заморожены ее активы, Москва пригрозила ответными мерами возмездия любой стране, которая попытается взыскать долг в пользу акционеров ЮКОСа. В ноябре Путин даже подписал новый закон, позволяющий правительству проводить ответные конфискации собственности на российской земле.
Но для Путина эта длинная история связана не только с деньгами. В деле ЮКОСа есть старые и очень личные обиды. Началось оно вскоре после того, как Путин в 2000 году пришел к власти. Уже в первые дни пребывания на президентском посту он решил обуздать власть миллиардеров-плутократов, которые в ходе приватизационных кампаний 1990-х годов по сути дела купили экономику страны и взяли ее под свой контроль. Но пришел Путин и сказал, что правила бизнеса будут меняться. В ходе ряда встреч и заседаний он сказал олигархам, что те могут оставить себе нефтяные месторождения, шахты и заводы, купленные у государства по дешевке до его прихода к власти. Но им придется признать власть Путина и то, что он стоит над ними.
«Он был черным ящиком, никто не знал, что находится внутри», — вспоминает олигарх Сергей Пугачев, который участвовал в организации первой встречи с Путиным. Чтобы его предупреждение было понятнее и доходчивее, Путин провел эту встречу на бывшей даче советского диктатора Иосифа Сталина. Большинство олигархов поняло намек, сказал в 2014 году TIME Пугачев, ныне проживающий в эмиграции в Лондоне. Он вспомнил, как один из гостей в тот день сказал: «Он привез нас на сталинскую дачу. Хорошо уже то, что он нас отпустил».
В то время самым богатым олигархом был Михаил Ходорковский, состояние которого было равно 15 миллиардам долларов. Благодаря связям в советском Комсомоле Ходорковский рано начал свой бизнес, продавая персональные компьютеры, о которых большинство советских граждан даже не слышало. Когда постсоветская Россия в начале 1990-х начала свой переход к капитализму, у него уже было достаточно денег, чтобы приступить к приобретению самых богатых нефтяных месторождений, которые выставило на продажу близкое к банкротству российское государство. Эти месторождения стали основой нефтяной компании ЮКОС — а Ходорковский к моменту появления Путина в Кремле был уже самым могущественным магнатом России.
Когда TIME брал у него в 2014 году интервью, Ходорковский вспомнил ту первую встречу с Путиным, правда не совсем так, как Пугачев. Во-первых, Ходорковский не испугался. «Может, это сейчас он [Путин] говорит на языке ультиматумов. Но в то время все было очень вежливо, — сказал он мне. — Тем не менее, мы поняли, что имеем дело с главой государства, у которого гораздо больше власти [в России], чем у американского президента. У нас, крупных бизнесменов, тоже может быть какая-то власть. Но по сравнению с властью главы государства она практически равна нулю».
Тем не менее, глава ЮКОСа вел себя не так скромно и не так осторожно, как остальные. После прихода Путина к власти Ходорковский начал переговоры и заключение сделок с иностранными компаниями, в том числе, с американскими нефтяными концернами, которые могли создать угрозу государственной монополии на экспорт нефти, являющеся самым ценным из всех полезных ископаемых в России. Он также начал финансировать оппозиционные партии и заговорил о своих претензиях на президентское кресло. Путину такие амбиции не очень понравились.
Конфликт между ними обострился в 2003 году, когда российский спецназ арестовал Ходорковского прямо на летном поле сибирского аэропорта. Ходорковского посадили в тюрьму по обвинению в мошенничестве, что он отрицает. Его компании было предъявлено такое количество налоговых претензий, что она была вынуждена начать процедуру банкротства. После этого власти продали самые ценные активы и месторождения ЮКОСа государственным фирмам под руководством близких союзников Путина.
Во главу угла судебного процесс в Гааге был поставлен вопрос о том, насколько законной была эта атака на ЮКОС. Приняв решение о возмещении в размере 50 миллиардов долларов, суд постановил, что действия российского государства в деле ЮКОСа «равноценны экспроприации». Представляющий российское государство юрист Кондаков отрицает, что власти специально выбрали Ходорковского и его компанию для нанесения удара.
В 1990-е годы многие олигархи чрезвычайно обогатились за счет скупки государственной собственности, заявляет Кондаков. «Все вышли сухими из воды с этими аукционами, но им был дан шанс», — сказал он по телефону из Москвы, имея в виду то, что Путин дал олигархам возможность работать дальше, платя при этом налоги и послушно встав в строй.
«Так что здесь дело не в том, что другим это сошло с рук. Дело в том, как ты ведешь себя, получив единственный в жизни уникальный шанс приобрести очень ценный и дорогой актив за ничтожную сумму».
Но какие бы деньги Ходорковский ни сэкономил на покупке нефтяных скважин, он дорого заплатил за это, сев в тюрьму. Как-то раз в 2006 году сокамерник по сибирской колонии попытался ударить Ходорковского ножом в глаз, пока тот спал. Его часто сажали в одиночную камеру и заставляли шить форму для полиции. Лишь когда Ходорковский отсидел 10 лет, и когда его мать серьезно заболела, Путин согласился помиловать его — при условии, что тот уедет за границу.
Прошло совсем немного времени, и президент пожалел о необычном для себя милосердии. Не прошло и года с момента освобождения Ходорковского (это было в декабре 2013-го), как он начал открыто призывать к революции в России против власти Путина. На деньги, спрятанные в иностранных банках до ареста, олигарх стал поддерживать оппозиционное движение в России и финансировать кандидатов на российских выборах. Получив решение гаагского суда на 50 миллиардов долларов, его бывшие партнеры по нефтяному бизнесу начали охотиться за российскими активами по всему миру. «Мы ни от кого не прячемся, — утверждал в то время Кондаков. — Мы не бежим от обычной работы государства».
Однако государство активизировало поиски улик против Ходорковского в России. За несколько дней до Рождества полиция провела обыски в офисе его общественной организации в Москве, а также в домах ее пресс-секретаря, некоторых сотрудников и их родственников. Следователи заявили, что обыски связаны с другим делом о «незаконной приватизации» собственности в 1990-е годы, но на сей раз речь идет о компании, занимающейся производством удобрений и добычей полезных ископаемых.
В некоторых случаях такие улики могут оказаться полезными при защите России от акционеров ЮКОСа, говорит Кондаков. «Эти дела делаются параллельно», — заявляет он, когда его спрашивают о декабрьских обысках в квартирах. Он не знает, нашла ли полиция какие-то полезные материалы в ходе этих обысков. Но в процессе борьбы против вынесенного в Гааге судебного решения российские спецслужбы дали в руки государственным адвокатам огромные массивы документов по ЮКОСу, в том числе, по дорогостоящей американской фирме White & Case. «Мы благодарны Генеральной прокуратуре и Следственному комитету России за то, что они дали юристам доступ к своим документам», — сказал Кондаков TIME.
Эти документы могут еще пригодиться. Когда гаагский суд вынес в среду свое решение, акционеры ЮКОСа пообещали подавать апелляции выше — вплоть до Верховного суда Нидерландов, который еще может вынести решение о взыскании 50 миллиардов долларов. Тогда они продолжат свою охоту на российские государственные активы.
Ходорковский будет наблюдать за этим со стороны. Вскоре после своего ареста в 2003 году он передал свою долю в ЮКОСе партнерам. Поэтому от судебной тяжбы в Гааге он мало что получит, по крайней мере, в финансовом отношении. «Даже без меня никто не оставит их в покое по данному вопросу», — с улыбкой сказал мне Ходорковский вскоре после освобождения. А он со своей стороны намерен продолжать крестовый поход против Путина до тех пор, пока не удастся его сместить.
«Мои друзья продолжат сопротивление, — написал он в среду в Твиттере после решения гаагского суда, имея в виду акционеров ЮКОСа. — А я буду добиваться смены режима другими средствами».
