Телекухня Григория Шевчука

"7 секретов" пообщались со знаменитым ведущим популярной российской телепередачи "Званый ужин"! Несмотря на западные санкции, в Латвию по–прежнему приезжает немало россиян. Но в основном уже не по туристическим путевкам, а к своим друзьям. Представьте мое удивление, когда я, будучи на одной пресс–конференции в Рижской думе, лицом к лицу столкнулся с известным российским актером театра и кино Григорием Шевчуком, снявшимся во многих рейтинговых фильмах — "Кодекс чести", "Таксист", "Гибель империи", "Херувим", "Счастливы вместе", "Карамболь", "Печорин. Герой нашего времени", "Лопухи", "Достоевский" и других. Впрочем, сегодня чаще всего его имя ассоциируется со "вкусной" программой "Званый ужин", которую он ведет с момента основания в 2006 году. Получается, в следующем году уже можно отмечать десятилетний юбилей. Не секрет, что для телевидения это огромный срок. Как известно, многие передачи сначала с помпой открываются, а вскоре тихо и незаметно умирают, зачастую даже не перешагнув годовой рубеж. Конечно, было интересно пообщаться с Григорием, который охотно заглянул в наш кабачок, чтобы поделиться секретами приготовления своей аппетитной программы. Началось все со свежей водки… — Как вы попали на "Званый ужин"? — В 2006 году мне позвонили знакомые продюсеры с телевидения и сказали: "Знаешь, Гриш, есть задумка сделать интересную кулинарную программу. Ты умеешь готовить?" Я тут же в ответ: "Какой украинец не умеет готовить! Давайте, буду вести. Не вопрос!" После чего меня пригласили на кастинг. Сказали: мол, нужно пойти в магазин и закупить определенные продукты. Весь процесс будет снимать камера. "Без проблем!" — сказал я. Мы тут же отправились в первый попавшийся торговый центр, где я стал набирать все, что требовалось. Причем заранее с магазином не договаривались. Начали снимать без приглашения и разрешения. Действовали экспромтом. "Скажите, а у вас водка свежая?" — поинтересовался у продавщицы. "У нас все самое свежее!" — не растерялась она, явно стараясь мне подыграть. Потом я набрал картошки, колбасы. И тоже с какими–то шуточками. Так и прошел конкурс. Руководство посмотрело мое "выступление" и утвердило, хотя на роль ведущего пробовались довольно известные персоны из телевизионного мира. Не буду называть их имена. — Наверное, у вас часто спрашивают, не родственник ли вы певца Юрия Шевчука? — Нет, это мой однофамилец. Шевчуков на свете очень много. Причем самых разных. Юрий родился в поселке Ягодное Магаданской области, а я — в городе Винница Украинской ССР. В 1997 году окончил в Киеве Институт театра и кино им. И. К. Карпенко–Карого. А в Ригу мы приехали по приглашению вашего депутата и моего приятеля Руслана Панкратова. Когда он нас позвал сюда, мы с супругой Юлией долго не раздумывали. Прыгнули в машину и приехали. — Чем занимается супруга? — Прежде всего она моя жена. Помимо того, что она замечательная мама, еще выполняет функцию моего директора и пиар–агента. У нас три дочери: 11–летняя София, 6–летняя Арина и Аксиния, которой всего годик. Перед поездкой в Ригу вызвали своих любимых бабушек. Для нас это редкая возможность вырваться. Чтобы просто в течение нескольких дней отдохнуть, побродить по городу. В последний раз я у вас побывал во время киносъемок. Волков бояться — в лес не ходить! — Не страшно было ехать в Латвию? Вдруг не пустят! — Чего бояться–то? Как известно, волков бояться — в лес не ходить. Нас спокойно пустили. Более того, на границе узнали. Так что я даже раздавал автографы. Никаких лишних вопросов не задавали. Наоборот, сказали: "Милости просим!" Спросили насчет Украины, поскольку в моем российском паспорте написано место рождения. Мои собеседники в один голос говорили: "Мы против войны!" Я им отвечал: "Мы точно так же!" Буквально несколько недель тому назад мы побывали у родных на Украине с детьми. Винница находится на юго–западе, она стоит на границе между Центральной и Западной Украиной. Но я вовсе ни на что не намекаю. Хотя, знаете, в советское время западенцы называли нас москалями, а киевляне считали нас западниками. А кто–то обзывал бендеровцами. Самое страшное, когда хотят разорвать связи между двумя братскими народами. Хотя везде куча родственников по обе стороны границы. Многие семьи сложившаяся ситуация уже разделила. Политики решают свои вопросы, а страдают, как всегда, простые люди. Моя супруга Юлия — русская. Но и у нее, и у меня намешано много кровей. Скажем, у меня есть даже австрийская. Но никакого разделения между нами нет. Боже упаси! — Есть ли темы, которые вы стараетесь не поднимать в передаче? — Конечно. У нас табу на политику, на национальные проблемы. Причем так было всегда — с самого начала, а вовсе не в связи с событиями на Украине. Я никогда не вмешиваюсь в процесс приготовления блюд. Иногда меня упрекают: мол, ваш гость явно неправильно делал такой–то салат. "Почему вы ему не подсказали?!" — слышу в свой адрес. Я отвечаю: "Потому что у нас передача не о еде, а о конкретном человеке. Если он ошибается, то он имеет на это право. Это его личная ошибка!" Уверен, любой делает массу ошибок на кухне. Наша главная задача — представить героя во всем его многообразии. И в первую очередь показать, какой он гостеприимный. Пусть он сам о себе расскажет, о своих семейных традициях. Часто слышишь просто удивительные истории о родителях, бабушках, дедушках, каких–то отдаленных предках. Многие открываются с необычной стороны, когда рассказывают о своих любимых увлечениях. Часто их друзья даже не догадываются об этих хобби. Каторжанин в кандалах — Вы снялись во многих фильмах. Какая роль запомнилась больше всего? — Знаете, у меня много любимых ролей, и так получилось, что все они связаны с одним замечательным режиссером — Владимиром Ивановичем Хотиненко, потрясающим мастером старой, еще советской школы. Кстати, в киевском Институте театра и кино им. И. К. Карпенко–Карого я учился в мастерской народной артистки Украинской ССР, профессора Валентины Зимней, которая преподавала нам кондовую в самом лучшем смысле этого слова школу Станиславского со всеми вытекающими последствиями. "Если не проживаешь и не переживешь свою роль, то не сыграешь!" — говорила нам Валентина Ивановна. Владимир Хотиненко снял "72 метра"", "Гибель империи", а также сериал "Достоевский" с Евгением Мироновым в роли Федора Михайловича. Я там сыграл каторжанина. Как известно, Достоевского в 1849 году приговорили к смертной казни, которая в последний момент была заменена каторжными работами. Писателя сослали в Омск. Сериал снимали в Москве, Питере и в других местах. А сама каторга была отстроена под Серпуховым. Получился настоящий острог. Мы работали в сильный мороз, в настоящих кандалах, босиком. Нам выбривали головы. Специальной краской делали татуировки на лице. Обстановка была создана насколько реальная, что казалось, будто мы попали на настоящую каторгу. Нам не нужно было даже играть, а надо было просто жить. Конечно, все постоянно общались с Евгением Мироновым. Интересно, что мы несколько раз даже носили его на… руках. Так нужно было по сюжету. Хотиненко чутко прислушивался к актерам. Помню, он нам сказал: "Так, дети мои, вам нужно сделать то–то и то!" А я ему в ответ: "Владимир Иванович, а можно так и так?" Режиссер поинтересовался: "Почему?" Я ему объяснил: мол, в кандалах то, что вы предложили, каторжанину выполнить сложно, а значит, кадр будет выглядеть ненатуральным. И режиссер согласился. Более того, в шутку добавил: "Давайте сделаем все так, как Бог на душу положит!" В общем, максимально естественно. Я не раз работал с Владимиром Ивановичем, а также озвучивал несколько его картин как актер… Хотя сейчас вырваться на какие–то киносъемки невероятно сложно. Передача "Званый ужин" отнимает слишком много времени. Ведь она выходит каждый рабочий день. За минувшие годы я побывал, наверное, в полутора тысячах чьих–то домах, а значит, и кухнях. Мы начинаем снимать очередной выпуск с утра, а заканчиваем днем. Эфир — в тот же вечер. Я благодарен Богу, если появляется хоть какая–то лишняя минутка, которую я могу уделить семье. Все–таки у нас трое детей. Мне как родителю, как папе хочется участвовать в их воспитании. Для меня сегодня это самое главное. Спасает то, что каждую неделю мы меняемся с Александром Ковалевым, вторым ведущим "Званого ужина". Пармезан никто не отменял — Меню изменилось в связи с санкциями? — Совершенно не изменилось. Участники, которые хотят использовать сыры пармезан, грана падано или пармскую ветчину, все равно откуда–то их достают. Я не спрашиваю, где они берут деликатесы. Как я понимаю, у каждого свои каналы поставки. С другой стороны, в магазинах у нас по–прежнему изобилие. Есть и красная рыба, и морепродукты, включая мидии. Не знаю, "белорусские" они или нет, но пока никто не отказывается от каких–то традиционных ингредиентов. — Ведение "Званого ужина" не мешает актерской карьере? Вас, наверное, теперь уже вряд ли пригласят на серьезную роль. Амплуа не то… — Да, такое в нашей актерской профессии действительно существует. Но я очень надеюсь, что рано или поздно меня пригласят и на серьезную роль. Я все–таки характерный актер театра и кино. Причем театральный институт окончил с отличием. С другой стороны, ведение "Званого ужина" помогает мне быть узнаваемым практически по всему свету. И в Канаде, и в Германии, и в Израиле. Иногда сам удивляюсь. Благодаря спутниковому телевидению передачу показывают везде и всюду. Причем в любое время суток. В итоге для кого–то наш ужин превращается в обед, а для кого–то — в завтрак. Мои родственники на Украине смотрят три варианта "Званого ужина". Один — реальный, второй — старые выпуски, которые крутят местные каналы. А самые интересные передачи выходят на специальном мировом канале, посвященном еде. Вратарь–драчун оказался паинькой — Какие "Званые ужины" запомнились больше всего? — Конечно, самые необычные. Одна передача снималась на крыше 27–этажного дома. Никаких ограждений не было! Я с ужасом оглядывался вокруг. Причем дул сильный ветер. Слава Богу, никого не сдуло. Еще одна программа проходила на корабле. В какой–то момент мимо промчался быстроходный катер. Нас качнуло так, что со столов все слетело в мгновение ока. Побилась посуда, а вместо блюд получилось какое–то общее месиво. Что–то прилипло к стенам. Но мы решили ничего не отменять. Так все и вышло в эфир. Зрители были в восторге! — А кто из героев запомнился? — Таких тоже было огромное количество. Так, мы побывали у знаменитого футбольного вратаря Сергея Овчинникова, которого обычно именуют Боссом. За весь ужин он не дал мне ничего сделать. Я только выпросил у него натереть сыр. Хотя он сказал, что очень редко готовит. Но его домработница по секрету поделилась, что перед съемками Сергей две ночи подряд репетировал, чтобы научиться приготовить три блюда. В итоге именно он и выиграл суперигру. Этот супергерой поразил нас своим невероятным радушием. Он нас накормил, напоил и едва спать не уложил. Спортсмен оказался очень гостеприимным, обаятельным и чрезвычайно добрым человеком. Хотя если зайти в Интернет, то картина может сложиться иная. Там масса сообщений о том, кого он ударил, кого послал куда подальше. В общем, абсолютно скандальная персона. А в реальной жизни все совсем наоборот. Вот и верь после этого Всемирной паутине. Картошка от Шандыбина — Наверное, каждый участник хотел поразить каким–то особенным блюдом? — Не всегда. Один герой приготовил селедку, а в качестве напитка предложил… кипяток. Весь нехитрый ужин мы сняли за полчаса. А вот другой герой украсил блюда съедобным сусальным золотом. Девушки, которым предложили продегустировать блюдо, были в шоке. Они никак не решались проглотить дорогущий кусок. Где мы только не снимали. Скажем, в студенческом общежитии, где на кухне было не протолкнуться. Ничего не прикрывали. Грязные плитки и пр. Тут же стояли мусорные баки. Это был настоящий "реализм". С другой стороны, мы жарили изысканную рыбу на гриле в фольге в самом центре Москвы. Кухня была площадью порядка 60 км. метров. На ней запросто мог разместиться целый взвод. Богатые у нас были и скромные, и скандальные. Как и разного рода знаменитости. Среди звезд немало капризуль: мол, им не так налили чай или неправильно порезали сыр. Все заканчивалось истериками. Имена очень известные. — Кто из политиков у вас засветился? — Хотел бы отметить Василия Ивановича Шандыбина. К сожалению, ныне покойного. Замечательный был дядька. Веселый, добрый! Все так хохотали, так смеялись. Он всех обаял! А еду предлагал самую простую. Порубал селедку огромными кусками. "А чистить будем?" — я у него робко спросил. "У нас в деревне, Гриша, делали так. А если вы, хохлы, хотите, то чистите!" Все легли со смеху. Потом он приготовил картошку по–деревенски. Причем забабахал в нее столько сала, что она у него не жарилась, а сварилась в свином жиру. Но все съели. Под водочку. А сзади висело красное знамя! 22 января 2015. №03