Видео
В мире
Один знакомый недавно признавался, что не помнит имя первой учительницы, зато запомнил преподавательницу латышского. Я имя первой учительницы всегда буду помнить: Нина Семеновна ЕРМАК. Она жила рядом со школой, семьи не завела и всю жизнь отдавала нам – юным сорванцам. Латышский в школе был никакой, а вот как звали «англичанку» и преподавательницу арифметики — помню до сих пор: Римма Семеновна БАБУШКИНА, Софья Семеновна ДОНДЕ. Низкий им поклон!
Здание школы было небольшим, основная часть классов размещалась в старинном корпусе, на фасаде которого сохранилась надпись еще с дореволюционными «ятями» и «ерами»: «Казенное училище». Двор — маленький, но и там после уроков мы умудрялись играть в футбол. Когда стали чуть старше, гоняли мяч в ближайшем парке – Зиедоньдарзс.
Там же часто проходили уроки физкультуры – бегали 300— и 500–метровки. В 1960–е в парке пахло рыбой и кожей: туда выходили корпуса двух производств – обувного и рыбного. А на выходе – к улице Суворова — была баня. На ее месте в новые времена построили элитный дом.
В парке детства был павильон, в котором напрокат брали самокаты, детские машинки, велосипеды. Там всегда дежурил штатный фотограф, у меня сохранился его снимок с другом детства. Друг давно уехал в Америку, связь оборвалась, а фотография осталась. Память о далеких днях.
Как и сегодня, главный фонтан окружали розарии и скамейки, только на них тогда звучала другая речь – на идиш и русском...
Любимым кинотеатром учеников 32–й восьмилетней была «Блазма» — через дорогу, на Суворова. Там впервые в жизни увидел «детям до 16». Это был фильм «Бей первым, Фредди!» — датская лента. Мы учились в классе пятом и по пути в кассу на ходу снимали пионерские галстуки. Будто по лицам было не видно, сколько нам лет... Но кассир ничего не спрашивала: днем кинотеатр пустовал, и ему нужен был план.
Хотя в другом кинотеатре незадолго до этого меня не пропустили на безобидную «Бриллиантовую руку» — но она тоже считалась «до 16». (Видимо, из–за сцены: «Не виноватая я! Он сам пришел!»)
В «Блазме» впервые увидел один из самых любимых фильмов – «Доживем до понедельника». Всем классом ходили мы и в «Пионерис» — на ленты из школьной программы. Этот кинотеатр запомнился бассейном в фойе с красивыми декоративными рыбками.
Наш класс и Нина Семеновна ЕРМАК.
Почти каждый из одноклассников посещал какой–то кружок. Вначале с другом мы записались в авиамодельный – на станции юных техников на Бирзниека–Упиша, потом – в фотокружок. В старом альбоме сохранились снимки с памятником Владимиру Ильичу, стадионом «Даугава», отпечатанные в фотокружке.
Печатали на бумаге очень маленького размера, которую нам выдавали. Позже купили с другом в комиссионке — кажется, на Блауманя — собственные фотоувеличители, стали печатать дома. А магазин, где покупали фотобумагу, пленки, проявители и закрепители, находился на Суворова – напротив «Палладиума»...
В шестом классе некоторые пошли заниматься настольным теннисом – большой тогда был у нас не в моде. Спортивная секция находилась на улице Шарлотес – рядом с Матвеевским рынком. Моим тренером был грузный дядя по фамилии ЭТЮПС, товарища – высокий ЭГЛИТИС. Это было известное имя в настольном теннисе республики — его брат входил и в сборную Союза.
Этюпс подолгу заставлял заниматься у велосипедного колеса – отрабатывать удар, ездили и на соревнования. Для лучших, среди которых был мой одноклассник Борис БЕЛЕНЬКИЙ, заказывали индивидуальные мягкие ракетки из хорошей резины. Кажется, их называли «Стига». Эти теннисисты хорошо «крутили». Остальные обходились полутвердыми ракетками.
Не знаю, кому как, а мне уроки Этюпса пригодились на всю жизнь. Нередко потом была возможность тряхнуть стариной – и с сыном на отдыхе, и в Доме творчества писателей в Дубулты, куда мы с друзьями – уже в старших классах и в вузе — ездили размяться в теннис.
Теннисный стол стоял в парке Дома писателей, и там нередко играли дети знаменитостей: Катя РОЖДЕСТВЕНСКАЯ, сын балкарского поэта Кайсына КУЛИЕВА.
Однажды чемпионка Европы по теннису Зоя РУДНОВА заключила пари с Робертом Ивановичем РОЖДЕСТВЕНСКИМ: она играет левой, а на кону — бутылка коньяка. Выиграла. Приходил отдохнуть и Родион Константинович ЩЕДРИН – композитор, муж Майи Михайловны ПЛИСЕЦКОЙ...
В 1960–е самым знаковым сооружением рядом со школой был «Детский мир». Туда мы бегали за авиамодельными конструкторами. И себе покупали, и товарищам – на дни рождения. В то время это был самый ходовой подарок. В «Детский мир» бегали даже на переменках – где еще поблизости можно было покататься на эскалаторах?
В школе были завтраки, обеды, но иногда ходили кушать в «Детский мир» — на первом этаже располагалось детское кафе «Марите». Там были вкуснющие сосиски с пюре. А нередко на завтраках и обедах экономили, а деньги спускали в тире.
Наш любимый находился далеко от школы – на Авоту (между Энгельса и Маркса). Был еще тир на выходе из Зиедоньдарзса – на улицу Спаргеля, но не для всех. Это был тир ДОСААФ.
Дальше, на Спаргелю и Красотаю, высилась баня – старинное дореволюционное здание. А через дорогу – на Лиенес (напротив нынешнего Музея деревянной архитектуры) – завод цветного литья. Часто, возвращаясь со школы, мы забирались на фундамент и, держась за подоконники первого этажа, заглядывали в решетчатые окна: смотрели, как отливают изделия.
Еще дальше, на Деглава, находилось самое любимое мое сооружение тех лет – футбольный стадион «Даугава». С товарищами старались не пропускать ни одного матча с участием кумиров: Георгия СМИРНОВА, Гунара УЛМАНИСА. Потом пришло другое поколение: Евгений МИЛЕВСКИЙ, Александр КАНИЩЕВ, Александр СТАРКОВ… Но и на них мы ходили. Лично для меня латвийский футбол закончился после развала Союза – невозможно было смотреть на провинциальный уровень, как бы громко ни звучало название команды: сборная Латвии.
В 1960–е рядом с футбольным стадионом размещался и хоккейный – открытая площадка. Именно там Виктор Васильевич ТИХОНОВ начал поднимать местный хоккей – тогда еще команду «Даугава». На эти матчи обычно шли с отцом – страстным болельщиком. Помню фамилии звезд тех лет: вратарь Анатолий МИЦИТИС, нападающие Анатолий КРШЕМИНСКИЙ, Андрис ХЕНДЕЛИС, Виктор ВЕРИЖНИКОВ, Зигвард САЛЦЕВИЧ.
А Дворец спорта на Кришьяня Барона поднялся уже в 1970–е. Но и от него сегодня тоже только воспоминания...
Восьмилетнюю 32–ю закрыли еще при Союзе: там устроили какие–то курсы; что сейчас – не знаю. Я потом перешел в другую школу – среднюю, в центре, недалеко от Бастионной горки. Более престижную, красивую, солидную. А вот в памяти осталась та — скромная, неброская, восьмилетняя. Это как первая любовь, которая бывает только раз в жизни...
Илья ДИМЕНШТЕЙН.
