Русская Латвия: первые авиаторы

До Первой мировой войны в рижское небо поднимались многие известные авиаторы: Лидия Зверева, Владимир Слюсаренко, Сергей Уточкин. Но все это были заезжие знаменитости. Первым же рижским "укротителем" летательных аппаратов стал Владимир Федорович Смит. Он разбился совсем молодым. Сведений о жизни бесстрашного пилота сохранилось немного…

Владимир Смит родился на юге России в 1880–е. Вскоре семья переезжает в Ригу. Отец устраивается на "Руссо–Балт" — знаменитый завод, на котором впервые в империи началось промышленное производство летательных аппаратов. В начале 1910 года газета "Ригаше Рундшау", выходившая на немецком, писала:

"Кажется, что Рига и на самом деле станет центром развития авиации. Здесь уже представлены различные заграничные фабрики и уже начинают строить аэропланы…"

До 1913 года в Риге было изготовлено более 30 самолетов, среди них и первый в стране самолет–амфибия "Гаккель". Его собрали на "Руссо–Балте". А в Зассенгофе, нынешнем Засулауксе, началось первое в стране изготовление моторов для летательных аппаратов. Как знать, чтобы еще придумали в столице Лифляндии, если бы не Первая мировая война. С ее началом большинство предприятий вместе с работниками были отправлены в глубь России.

Смит не сразу "заболел" авиацией. Ведь "Руссо–Балт", располагавшийся в створе Матвеевской и Вольмарской улиц (нынешних Матиса и Валмиерас), был пионером во многих областях промышленности. Тут построили первый в России танк, собирали первые автомобили, выпускали трамваи, железнодорожные вагоны, сельхозтехнику.

Смита, ученика слесаря, вначале привлекли автомобили. Научился вождению. И вскоре стал возить директора завода.

Молодым во всем хочется быть первыми. Вот и когда в Риге начали выпускать самолеты, Владимир решил выучиться новому делу — искусству авиатора. Меккой обучения тогда считался Париж, и его направили на берега Сены, в школу авиации Соммера. Еще в Риге на заводе заключили контракт на пять лет, положили жалованье — 100 рублей в месяц.

Из Парижа молодой человек вернулся в Ригу. Совершил несколько показательных полетов. Доводилось читать, что он "был совершенно неопытным пилотом". С другой стороны, по сведениям старых газет, к весне 1911 года Смиту принадлежали два рижских рекорда — по продолжительности полета и высоте. Соответственно — 13 минут 17 секунд и 170 метров. Смешно? Но тогда это было не только вершиной мастерства, но и примером бесстрашия!

Первые авиаторы часто погибали. Причиной большинства трагедии газеты называли сильный ветер. А аэропланы — летающими этажерками. Только в 1912 году на таких "этажерках" погибли 112 авиаторов. Риск огромный, а зарабатывали гроши. Известным пилотам зачастую после выступлений нечем было расплатиться за гостиницу.

К примеру, однажды Лидии Зверевой и ее супругу Владимиру Слюсаренко в Тифлисе, чтобы оплатить организаторам издержки после выступления, пришлось продать авиационный мотор от летательного аппарата.

Если бы Смит прервал контракт, ему светила бы неустойка 25 тысяч рублей. Огромные деньги. Но он не собирался нарушать контракт. Еще и потому, что был единственным кормильцем большой семьи…

Смит настоял на том, чтобы на "Руссо–Балте" начался выпуск аэропланов системы Соммер. Их же испытывал. Мечтал участвовать в воздушном состязании — перелете Петербург — Москва, о котором писали многие газеты. Но прежде предстоял демонстрационный полет в столице — на Комендантском аэродроме Петербурга. Он состоялся в мае 1911 года.

К тому времени "авиатика" считалась одним из самых модных увлечений петербургского общества. В дни, когда на Комендантском аэродроме проходили полеты, казалось, что публика живет исключительно авиацией. Газетчики иронично замечали, что даже дамы говорили исключительно о моторах, лошадиных силах и пропеллерах.

Однако редкий день показательных авиашоу на Комендантском аэродроме обходился без аварий, а подчас и серьезных катастроф. Всем петербуржцам была памятна гибель в сентябре 1910 года на Комендантском аэродроме во время Всероссийского праздника воздухоплавания летчика Льва Мациевича, на глазах у тысяч зрителей выпавшего из самолета и разбившегося насмерть.

Петербуржцы надеялись, что эта трагедия на аэродроме окажется единственной. Но, к сожалению, случилось иначе. В первый же день второй авиационной недели, 14 мая 1911 года, на глазах у тысяч зрителей трагически погиб Владимир Смит.

Поначалу мало кто обратил внимание на неизвестного "летуна", поднявшегося в воздух на аэроплане "Соммер". Его первый полет, занявший 3 минуты, прошел не очень удачно: самолет сильно кренило на поворотах, и механики Русско–Балтийского завода, на котором построили летательный аппарат, отговаривали Владимира: "Для первого дня достаточно!"

Он не послушался и в свой второй полет поднялся так высоко, что из всех сараев и ангаров высыпали летчики и механики, любуясь отчаянным полетом "Соммера". Большинство даже отказывалось верить, что летит Смит: "Разве молодой авиатор рискнет забираться так высоко?"

Красивый полет Смита длился 40 минут. Но при приземлении авиатору не удалось правильно рассчитать траекторию. У стартовой линии он пролетел на 100–метровой высоте, так что ему пришлось пойти на новый круг, который и стал роковым. Когда Смит поравнялся с Коломяжским лесом, аэроплан неожиданно принял вертикальное положение и с высоты около 75 метров рухнул на землю…

Падение произошло так далеко от трибун, что в первый момент никто даже не сообразил, что произошла авария. К месту катастрофы бросились лишь механики, а затем несколько судей, доктор и авиаторы.
Летательный аппарат разлетелся на мелкие части, от пропеллера на земле образовалась громадная воронка, а бензиновый бак при падении накрыл Смита.

После того как авиатора вытащили, его сердце еще билось. Но врач был бессилен. "Все кончено! Шапки долой!" — тихо промолвил он через несколько минут. Вскоре трагическое известие сообщили зрителям…
По роковому стечению обстоятельств место гибели рижанина находилось недалеко от места падения Льва Мациевича. Не менее символично и то, что на 16 мая была запланирована установка памятного знака на месте падения Мациевича.

Знак открыли, как и положено, в намеченный срок, а вблизи, на месте гибели Смита, появился скромный крест, собранный из обломков его аэроплана.

Обозреватель "Петербургской газеты" печально констатировал:

"Аэродром превращается в кладбище для летающих людей…"

Однако вот какой парадокс. Памятный знак в честь Мациевича уцелел до наших дней среди новостроек бывшего Комендантского аэродрома, неподалеку от Аэродромной улицы. А про трагическую смерть Смита не напоминает ничего. Похоронили первого рижского авиатора в Петербурге на тогдашнем Тенетелевском кладбище, впоследствии — Митрофаниевском. В последний путь его провожали сотни людей — зрители, все участники соревнований.

К сожалению, сегодня имя бесстрашного авиатора, ценой жизни показавшего петербуржцам, что в небо можно взлетать на целых 40 минут, забыто и в Петербурге, и в Риге. А на месте бывшего кладбища ныне промышленная зона.

Смиту было 24 года. За восемь дней до гибели он женился…

Илья ДИМЕНШТЕЙН