Видео
В мире
На полях дела Голунова. Ряд комментаторов указали, что вот-де, «блатная» либеральная тусовка отбила «своего», в то время как множество «не-блатных» сидят как сидели и никому нет до них дела. И это потому, что особенность нашей тысячелетней государственности, хорошо подмеченная, например, у Лескова в «Левше», что судьбы «полшкиперов» и «левшей» имеют у нас свойство «сильно разниться».
Ольшанский привел в пример истории Навального и Удальцова. Но формально говоря, Навальный вполне «безродный», в отличие от Удальцова, у которого в честь прадеда улица в Москве названа. Однако дело в другом: Навальный значим для «заграницы», а Удальцов нет - поэтому одному собирали подписи членов ЕР за выдвижение в мэры, а другой отмотал полный срок без поблажек.
Вот что думаю.
Дальние предки, заселявшие восточноевропейскую равнину, постепенно двигаясь с запада на восток, не задумывались, разумеется, что строят какую-то там «тысячелетнюю государственность». Но именно они ещё в домонгольские времена создали уклад, определяющий механику того, что есть мы и сегодня.
Огромные, малозаселённые и довольно бедные земли, с коротким летом ударного труда на износ и долгой голодной зимой - «экстенсивное», максимально хищническое извлечение ресурсов: изначально - мех, мёд, пенька, дёготь, потом по мере подсечно-огневой распашки земель хлеб, затем соль, металлы, уголь, наконец нефть и газ. Собрать с земли, свезти в город, продать иноземцам, взамен купить одежду, инструменты, оружие, технологии, институты, картину-корзину-картонку.
Всё это время ещё и удерживать силовой периметр - на западе и на юге, параллельно собирая всё что можно на продажу на севере и на востоке. Формула «ресурсное государство» выдаёт главную парадигму той самой «тысячелетней России» как она была, слабо меняясь от Рюриковичей к Романовым и от Ленина к Путину. Вы когда-нибудь видели арки новгородского торга напротив тамошнего кремля? Вот это самое главное место и самый главный символ: именно там ещё в XII веке меняли северную пушнину на европейские ткани и бортевой мёд на ремесленные изделия из ганзейских городов. Тысячелетний ПМЭФ.
В этом смысле главный маргинал и враг системы - тот самый Левша (он же Данила-Мастер, он же Сергей Королёв), которому зачем-то взбредает в голову блажь что-то пытаться сделать здесь самому и руками, вместо того, чтобы жить как было заповедано предками: собрал-вывез-обменял-привёз-использовал. Пустое это, зряшное. Примерно такой же враг - условное наше всё А.С.Пушкин, который зачем-то затеял ваять на местном мужицком наречии литературу мирового уровня - вместо того, чтобы читать французов и обсуждать их в узком кругу владеющих «языками Европы».
Почему враг? Да очень просто. В модели обмена наших ресурсов на ненаши товары главные люди в местной социальной иерархии - это всегда «силовик» (который держит периметр) и «купец» (который согласует с «немцами» взаимное ценообразование на ключевые commodities). Они здесь власть, они хозяева земли и повелители судеб.
Как только появляется сколь-нибудь значимый и ресурсный «ремесленный люд» у себя - с ним приходится считаться, договариваться, строить отношения; пирамида начинает ходить ходуном.
Из-за вредительской деятельности того же Пушкина и выросшей из него плеяды бородатых классиков бедному Сталину век спустя пришлось всячески облизывать «инженеров человеческих душ» и давать им разные немыслимые для тех времён сословные привилегии, и любой Солж или там Бродский мог запросто превратиться в гигантских размеров занозу в заднице у любого генсека. Весьма неудобно. То же с учёными: случай Сахарова.
У этой модели, однако, есть ещё одна существенная уязвимость. Поскольку самый главный жизнеобеспечивающий процесс - это тот самый обмен ресурсов на товары с «немцами», любой фактор, который может осложнить с ними отношения, становится критически значимым.
Соответственно, любая социальная группа или прослойка у нас внутри, которая почему-нибудь становится значимой для внешних контрагентов, получает огромные по местным меркам привилегии. В частности, выясняется, что любого из принадлежащих к ней смердов нельзя просто так взять и окунуть в яму с говном, приходится миндальничать. Именно для них, в особом специальном порядке, приходится вводить чужеземного извода институциональные режимы вроде «прав человека» и даже до некоторой степени разных «свобод». Компромисс достигается благодаря искусственному сужению этой группы до приемлемых размеров - понятно, что «блатных» по определению не может быть много.
Либеральная пресса, впрочем, входит в это спецсословие примерно целиком - даже когда речь идёт о простом рядовом труженике без амбиций, вроде Вани Голунова. Туда же, конечно, входит узкая прослойка патентованных активистов типа того же Навального. Ещё новейшая мода требует вводить туда разные меньшинства - национальные, религиозные, сексуальные и т.д.; но вот уже «украинцев» (что бы под этим ни понималось) туда ввести ну никак не получится - их для этого уж слишком много.
В отношении остальных правила прежние. Сегодня ты олигарх, генерал, губернатор, министр - завтра у тебя отняли всё и целиком, обвинили во всех смертных грехах и упаковали полировать шконку, и всем глубоко начхать на твои права, ибо ты есть жулик и вор просто по должности. Впрочем, если ты до министра не дорос - начхать тем более. «По заявлению представителей органов, убийство могло быть связано с коммерческой деятельностью покойного» - исчерпывающая и закрывающая формулировка. Я уж молчу про какого-нибудь бывшего десантника, убитого толпой джигитов в уличной драке - жизнь такая, со всеми бывает, нечего было лезть.
Весь этот текст может читаться - и наверняка будет читаться - как какая-то кромешная русофобия, однако это не так. Есть Левша. Есть Пушкин. Есть Королев. Были, есть и будут удивительные мастера, учёные, изобретатели, предприниматели, архитекторы, инженеры - те, кто из века в век постепенно ломают бесчеловечную «ресурсную» парадигму. Более того - они во все времена были и во власти.
Один из моих любимых персонажей - двоюродный брат Николая I Алексей Бобринский, создавший с нуля российские железные дороги и всю сахарную промышленность. Сперанский, безродный поповский сынок, создавший первый полноценный свод законов. Даже какой-нибудь Архаров, впервые организовавший в екатерининские времена по-настоящему профессиональный уголовный розыск.
В общем, если говорить о той России, которую я люблю - а сегодняшний праздник вполне годный для этого повод - это страна людей, которые вопреки «модели» всё же пытаются создавать что-то здесь - вместо того, чтобы брать там, обменивая на пеньку и дёготь. И, да, в этом ряду безусловно стоит и Иван Голунов, чуть ли не единственный в нашей стране по-настоящему профессиональный журналист-расследователь.
P.S. И ещё:
Мы весьма любим гордиться огромным пятном на глобусе, на котором величаво написано "Россия". Но часто забываем, что размер этого пятна обусловлен многовековой историей убегания людей от государства на окраину - собственно, это и была наша фирменная модель экспансии.
Сначала наши люди бегут в пограничье, где есть дикие племена, но нет урядника (который всегда и по определению хуже татарина); потом, когда диких племён во вчерашнем пограничье становится чуть меньше, а наших людей чуть больше, приезжает и урядник - и люди снимаются и бегут ещё дальше. В критические моменты до пятой части населения уходило на окраины в течение буквально нескольких лет - так, в частности, было при Петре. Парадоксальная история самой большой в мире страны, созданной в процессе избегания населением государства.
Сегодня мы это наблюдаем уже в виртуальных пространствах. Крестовый поход по "легализации" самозанятых - не что иное, как тот же самый урядник, поехавший опять догонять казаков. Цензурное наступление в интернете - он же. Даже ЧВК и прочие иноземные активности "поваров" - всё та же попытка национализации уже сложившихся промыслов, которые последние годы были частными.
Великая диалектическая истина состоит в том, что мы - империя анархистов и государство антигосударственников. Причём наибольшая концентрация последних - в так называемой "власти". Это тоже неотъемлемая часть кода "тысячелетней России".
