Видео
В мире
Партия — их рулевой
— Лишь одна китайская провинция Гуандун производит продукции на почти такую же сумму, как вся Россия. Грузооборот только двух портов, в Шанхае и Шэньчжене (1–е и 3–е места в мире), в 1,5 раза выше, чем у всех портов РФ. Что лежит в основе китайских рекордов — потенциал самого большого населения в мире или эффективность экономической модели?
— Думаю, на результат работает и то и другое. Но есть еще два фактора, без которых не было бы всех китайских успехов. Это сохранение власти в руках компартии (КПК) и китайский патриотизм — желание стать страной № 1 после 150 лет слабости. Китай неузнаваемо изменился на протяжении жизни всего одного поколения.
Люди помнят времена, когда жили в хибарках с земляными полами. А теперь КНР за неделю строит в 1,3 раза больше благоустроенного жилья, чем Россия за год. 40 лет назад Пекин был городом велосипедов, а теперь там столько частных машин, что одни выезжают только по четным дням, другие — по нечетным. Эти результаты вызывают у народа оптимизм, готовность работать.
А компартия стала мощным инструментом реализации решений, принятых на благо страны. Первое, что сделала КПК после 1978 года, — разрешила семейное фермерство с арендой земли на 49 лет и создание СП между госпредприятиями КНР и частными иностранными компаниями. В результате за считанные годы крестьяне накормили страну и появилась экспортная промышленность, которая начала зарабатывать валюту. Одновременно были нормализованы отношения с США. Китайцы даже позволили разместить в одной из северо–западных провинций американские станции для слежения за советскими ракетами, взлетающими с Байконура.
В ответ американцы открыли для китайских товаров свой рынок и за первые 10 лет вложили в экономику КНР 600 млрд. долларов.
Но при этом китайское руководство делало то, что считало нужным, а не то, что советовал МВФ. Правительство сохранило контроль над промышленными предприятиями и реформировало их очень медленно, чтобы не разрушить социальную стабильность. Для каждого из убыточных государственных заводов была разработана программа переориентации в более прибыльные сферы. Именно самые эффективные госкомпании стали той базой, на которой выросли мощная автомобильная, станкостроительная, авиакосмическая промышленность...
Наука выгоднее нефти
— Доход Китая от экспорта мобильных телефонов в 1,6 раза больше дохода России от экспорта нефти и газа. За счет чего КНР завоевывает технологические рынки?
— Первое — это госполитика. Огромные деньги вкладываются в создание базы для фундаментальных научных исследований, покупку патентов и строительство технопарков, где на льготных условиях работает множество небольших частных фирм, внедряющих новые разработки.
Второе — прекрасные условия для иностранных инвесторов.
Третье — подготовленная и более дешевая, чем в Европе и США, рабочая сила.
И четвертое — эффективная модель продвижения товаров за рубежом. Сначала Китай копирует и осваивает зарубежные технологии на внутреннем рынке. Затем поднимает производство до мирового технологического уровня. И наконец, агрессивно выходит на международный рынок со своей продукцией. При этом производители экспортных товаров получают льготные госкредиты и гарантии государства, что позволяет быстро расширять производство и даже где–то рисковать.
— Китай обгоняет все другие страны и по количеству научных публикаций: только в 2016 году это 426 тысяч статей. Один из ваших коллег–китаистов рассказывал, как КНР добилась лидерства в этой сфере. Государственные университеты стали покупать западные научные журналы и размещать в них работы своих сотрудников, целенаправленно переведенные на английский язык...
— В этом суть китайского подхода: поставить цель, сконцентрировать ресурсы для ее достижения и двигаться к ней шаг за шагом. Ученые в КНР зарабатывают, кстати, меньше, чем могли бы в развитых странах. Но им созданы все условия для исследований. Читать лекции в университеты приглашаются лучшие ученые мира. Однако университетское образование в Китае почти везде платное.
Супердороги и супермосты
— Поражает, как быстро и в каких масштабах китайцы строят. В 2008 году открылась первая высокоскоростная железнодорожная магистраль, по которой можно преодолеть 120 км между Пекином и Тяньцзинем, третьим по величине городом страны. А сегодня сеть ВСМ Китая достигла 25 тысяч километров, или 66% от общего объема в мире. На одной из таких магистралей расположен самый длинный в мире виадук протяженностью 164,8 км. По сравнению с ним даже мост через залив между Гонконгом и Макао (55 км) — детская игрушка. Стоят такие проекты десятки миллиардов долларов. Они окупаются?
— Безусловно, хотя не все и не всегда. Китайцы так же, как в России, допускают перерасход денег и времени. У них есть целые новые города, в которых никто не собирается жить. Но они накопили огромные финансовые ресурсы и не боятся ошибок, понимая, что проекты, которые выстрелят, окупят остальные.
Но приоритеты для вложений китайское государство выбирает очень расчетливо. Туда, где есть дороги, мосты, другая развитая инфраструктура, как правило, приходит частный бизнес и начинается развитие. И, кроме того, по мере роста доходов населения становится все больше тех, кто может себе позволить ездить на высокоскоростных поездах, покупать квартиры в новостройках, гонять на новых машинах по новым трассам...
Классовая борьба с коррупцией
— Однако там, где государство и бизнес совместно реализуют гигантские проекты, есть опасность гигантских же злоупотреблений. Как китайское руководство воюет с коррупцией?
— Эта война объявлена одной из форм классовой борьбы. Идет она не на жизнь, а на смерть. За последние несколько лет были казнены заместитель мэра Пекина, несколько крупных провинциальных чиновников. И что еще очень важно: Китай преследует казнокрадов по всему миру. С 2014 года домой были экстрадированы 4 997 человек из 120 стран, обвиняемых в коррупционных преступлениях, удалось вернуть 1,5 млрд. долларов.
— Что власти Китая делают, дабы добиться выдачи преступников?
— Благодаря огромному экономическому весу в мире у КНР больше рычагов воздействия. И она не боится их использовать. Странам Азии, которые от китайцев зависят, те сразу говорят: не вернете беглецов — ограничим торговлю, не дадим кредиты. На развитые страны они оказывают давление, арестовывая их собственных граждан. И большинство иностранных государств предпочитает пойти навстречу Китаю или вообще не связываться...
Алексей МАКУРИН
aif.ru
