От Элизабетес до Мангальсалы: царские имена на карте города

Власти независимой Латвии начиная с основания страны делали все, чтобы стереть память о пребывании здесь русских монархов: переименовывали улицы и парки, сносили храмы, прятали от глаз подальше памятники. Улица Александровская стала Бривибас, Николаевская — Кришьяна Валдемара, бульвар Престолонаследника — Райниса, Царский сад — Виестура. Снесли часовню у вокзала, построенную в 1889 году на пожертвования в честь спасения АЛЕКСАНДРА III и его семьи… И все же кое–что проглядели. Даже в центре одна из улиц носит царское имя…

В честь первой дамы эпохи АЛЕКСАНДРА I

Представляю реакцию зашоренных кунгсов, если им сказать, что улица Элизабетес — самая что ни на есть память о российской императрице — супруге АЛЕКСАНДРА I. Правда, звали ее не Элизабете, а Елизавета, и улица долгие годы называлась Елизаветинская. В 1920–1940–е — Элизабетес. Гитлеровцам это не понравилось — переименовали в Валтера Плеттенберга — самого воинственного магистра Ливонского ордена. В советское время Элизабетес превратилась в Кирова, в 1990–м возвратили довоенное название. Не исключаю, что и в 1920–е, и в 1990–е политиканы не знали о происхождении названия улицы. "Элизабете так Элизабете — красивое латышское имя", — возможно, рассуждали они.

А назвали улицу именем первой дамы эпохи Александра I не случайно: в 1810 году ЕЛИЗАВЕТА приехала в Ригу. Правда, проездом. Ехала в местечко Плиеньциемс — между нынешним Кестерциемсом и Лапмежциемсом. Баденская принцесса, выросшая на самом знаменитом курорте того времени, верила в целебную силу морских вод.

Шесть недель дочь и супруга владельца плиеньциемской усадьбы КЛЕЙНА помогали Ее Величеству совершать "морской моцион". По распоряжению князя НАРЫШКИНА, сопровождавшего царицу, в дюнах была проложена дорога, по которой карета подъезжала к воде. Нарышкин позаботился и о развлечениях: по вечерам устраивались праздники, во время которых гости сидели в плетеных кабинах, украшенных еловыми ветвями. На окрестных холмах зажигали масляные фонари.

Прощаясь, Елизавета отблагодарила Клейнов: хозяйке и ее дочери подарила золотые монеты, главе семейства — изысканный табак. Через два года после отъезда и появилась в Риге улица в честь Ее Величества…

Посылка ПЕТРА I

С ПЕТРОМ I в Риге связано много мест: парк (язык не поворачивается называть его Виестура), который был разбит по распоряжению государя, дворец на улице Паласта, 9, в Старом городе, Дом Черноголовых, церковь Петра, дом Данненштерна на улице Марсталю, 21…

Не много найдется городов, где бы парки, основанные известными людьми, переименовывали. Рига — среди таковых. Спасибо властям довоенной Латвии, которые Царский сад переделали в Виестура. Позже его назвали парком Праздника песни, в 1990–е — снова Виестура. Хотя сути это не меняет. А народ и сегодня называет парк Петровским — по имени основателя. Вот она — память народная!

Парк заложили в 1721–м. Царь сам посадил вяз, на месте которого сегодня можно увидеть памятную доску (в 1971 году дерево погибло).

Царь–новатор девять раз был в нашем городе. Правда, от первого приезда остались наихудшие воспоминания. Тогда, в 1697 году, Петр Алексеевич проезжал через Ригу в Европу — в составе Великого Посольства. Делегация, в которой было свыше 250 человек, выехала из Москвы еще зимой. Вереница из 1 000 саней растянулась более чем на 7 верст. Через две недели гости из Московии достигли приграничного Псково–Печорского монастыря. Там их встречал представитель рижского генерал–губернатора Эрика ДАЛЬБЕРГА. Через неделю московцы были в шведской Риге.

Гости рассчитывали задержаться здесь пару деньков, а затем продолжить путь. Но вмешалась погода. Лед на Даугаве начал вскрываться, и продолжать поездку оказалось невозможно. Больше недели россияне, и среди них молодой царь, вынуждены были сидеть в чужом городе. С каждым днем настроение ухудшалось, и на то были причины. Царя задело отношение шведской администрации к приезжим: им запретили свободно прогуливаться по городу. Вдобавок рижские купцы никак не хотели давать настоящую цену за сани, которые предстояло обменять на телеги. Пришлось отдать за бесценок. А вот за телеги выложили втридорога.

Униженные и озлобленные московцы покидали город. Барон БЛОМБЕРГ, беседовавший с царем в Митаве (нынешней Елгаве), куда посольство прибыло на следующий день, писал: "Они очень жалуются на дурной прием, который шведы оказали им в Риге, и грозят отомстить при первом случае".

Наблюдение барона подтверждает и другая деталь: заглянув в мелочные лавки Митавы, русский царь сделал всего одну–единственную покупку, которую тут же отослал в Москву князю–кесарю РОМОДАНОВСКОМУ с припиской: "Посылаю к вашей милости некоторую вещь на отмщение врагов маестату "величия" вашего". "Вещью" был… топор, который недвусмысленно продемонстрировал замыслы Петра в отношении шведской Риги.

Царь не разбрасывался словами. В 1709 году, когда русские начали осаду города, лично прибыл под Ригу, чтобы дать почин операции. 10 ноября он пишет губернатору МЕНШИКОВУ в Петербург: "Сего дня по пятом часу до полуночи бомбардирование началось Риги и первые три бомбы своими руками в город отправлены, о чем зело благодарю Бога, что сему проклятому месту сподобил мне самому отмщения начало учинить".

Однако позже, как это нередко бывало с государем, он сменил гнев на милость, и Рига стала одним из его любимейших городов. Петр I намеревался сделать ее третьей столицей и велел построить дворец, где мог бы жить. Здание на улице Паласта, 9, уцелело и сегодня.

"А почему такой скромный дворец?" — удивится прохожий. Далеко не только до роскошных петербургских дворцов, но и до жилых домов местных вельмож далекой эпохи.

Русский царь был равнодушен к роскоши. Только один пример: уезжая через год с небольшим из–за границы, где учился полезным ремеслам, взял на родину лишь небольшой сундучок — с инструментами. А один из руководителей Великого Посольства, генерал Франц ЛЕФОРТ, отправил для себя в Москву десятки сундуков с серебряной утварью.

Сохранились документальные свидетельства пребывания царя в Доме Черноголовых 21 ноября 1711 года. Три часа он провел там. "Царь и его свита были при уходе очень веселы", — написано в протоколе общества.

В 1714 году Петр I несколько раз встречался с начальником рижской гавани — ДАННЕНШТЕРНОМ, который жил на улице Марсталю. Бытует легенда, что царь был сватом русского офицера, который просил руки дочери Данненштерна.

Монарху нравилась и церковь Петра. Когда во время его приезда в 1721 году в деревянную башню попала молния и та загорелась, царь среди первых бросился тушить пожар. Вскоре выделил средства на реставрацию, подписал указ о создании в Риге регулярных пожарных команд.

Во время последнего приезда Его Величество побывал и на Выгонной дамбе (нынешней Ганибу дамбис) в поместье ШВАРЦА. Тогда это был загород, расположенный недалеко от парка, который заложил Петр I. В поместье был великолепный частный сад с оранжереей. В Доме Черноголовых до войны хранился бокал, из которого пил Петр I в имении Шварца. Впоследствии из бокала великого пращура пригубил и Александр I, когда в 1802 году приезжал в Ригу…

Царские камни

Среди известных рижских мест, связанных с пребыванием русских монархов, — царские камни на Мангальсале. Там немало туристов: романтично и красиво. А в 1856 году на тогдашний остров Магнусгольм причалил фрегат, на котором был АЛЕКСАНДР II. На валунах и сегодня выбиты памятные строки: "Государь император Александр II осмотреть изволил дамбу 5 августа 1856 года" и "Государь наследник цесаревич Николай Александрович осмотреть изволил дамбу 5 августа 1860 года".

Рядом с нынешним Домом конгрессов, слева от входа, еще несколько лет назад рос дуб, посаженный Александром II. В 1864 году он посетил здешние места и принял участие в разбивке Стрелкового сада. Историческое дерево не сохранилось, но по соседству растет еще один старинный пирамидальный дуб. Скорее всего — росток от того царского дерева…

(!) ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ: мы расскажем о рижских местах, связанных с правой рукой ПЕТРА I — Александром МЕНШИКОВЫМ.