В Рижском русском театре всегда блистало немало имен. Среди звезд рижской сцены 1920-60-х годов была и Екатерина Осиповна Бунчук...
Харьков дал Риге много замечательных деятелей театра. Достаточно назвать лишь Адольфа Яковлевича Шапиро -- блестящего режиссера Театра юного зрителя. Екатерина Бунчук тоже харьковчанка, родилась в 1895 году. Ее семья была музыкальной: мама -- солистка оперного театра, папа -- дирижер.
Просыпаясь, Катя слушала, что поет мама. Если Чио-Чио-Сан страстно призывала своего возлюбленного -- значит, у мамы вечером «японский» спектакль. Иной раз утро начиналось с плача скрипки или виолончели. Это папа, дирижер того же театра и преподаватель местного музыкального училища, занимается с учениками. В их доме музыка звучала почти круглосуточно. Под музыку засыпали, под музыку вставали, под музыку делали домашние дела. Катя знала: в будущем она, как и мама, станет певицей.
В доме существовал семейный кружок. Его члены выступали на домашних праздниках, у родственников, знакомых. Кружком командовал отец. С детства все юные члены семьи были подготовлены к выходу на сцену. Мама мало бывала дома: утром репетиции, вечером спектакли. Она появлялась поздно вечером после выступления.
Но отец, несмотря на занятость, строго, требовательно и ревниво следил, как дети занимаются в школе, какие делают успехи в музыке. Кате за «лень» и «невнимание» попадало чаще других. Однако девочка успешно прошла курс музыкального училища, поступила в консерваторию в класс пения, ее снова хвалили, предрекали карьеру.
Кате исполнилось всего 17 лет, когда Харьковская опера пригласила ее на роль цыганки в опере Жоржа Бизе «Кармен». Студентке, еще ничем себя не проявившей, давали дебют на большой сцене. Случай необычный! Золотистые Катины волосы спрятали под парик, накинули на плечи цветастую шаль, дали бубен, и дебютантка вышла на сцену.
Ее снова хвалили: хорошо поет, грациозно двигается. В скором времени юной солистке предстояло подписать контракт. Родители были в восторге, считали, что дочь пойдет в оперном искусстве далеко. А дочка порой уставала от вокала, от посещения оперных спектаклей, от круглосуточной музыки.
Все, что она видела в местном оперном театре -- роскошь костюмов, блеск «драгоценностей», страсти, -- иногда казалось ей слишком вычурным и ненастоящим. Ей хотелось, чтобы на сцене все было проще и доходчивее.
Катя дома никому не говорила о своих сомнениях. Но она утверждалась в них, попадая на спектакли Харьковского драматического театра, которым руководил один из выдающихся российских режиссеров Николай Николаевич Синельников. Здесь она чувствовала себя легко и свободно.
Родителям и в голову не приходило, что дочка серьезно раздумывает, чего ей больше хочется -- петь или быть драматической актрисой. А Катя не решалась поделиться с родителями своими сомнениями. Но сознание того, что придется окончить консерваторию, подписать контракт с оперой, выступать в этой опере, порой приводило ее в уныние. Как раз в это время театр Синельникова объявил прием в драматическую студию. Ее, единственную из абитуриенток, приняли в эту студию.
...В 1916 году уже шла Первая мировая война, и Бунчук, выпускница студии театра Н. Синельникова, вместе с братьями выступает в госпиталях и больницах. Вскоре ее зачислили в труппу театра. Она быстро заняла там ведущее место, стала исполнительницей главных ролей. Синельников разглядел талант начинающей актрисы и первый открыл ей дорогу на большую сцену.
В конце 1917-го ветры революционных перемен докатились и до Харькова, в театре стали вводить новые порядки. Муж Кати Юрий Львович де Бур решил уехать подальше от провинциальных новшеств. Четыре года провели в разъездах. Много работали в Москве и Петрограде. Екатерину приглашали на роли в ведущие театры столиц, Юрий прозябал на вторых ролях, а нередко вообще оказывался без работы.
Через несколько лет -- в 1923 году -- он получает приглашение в Рижский театр русской драмы. У де Бура латвийские корни, поэтому без проблем можно получить латвийское подданство. Такой шанс упускать нельзя. Екатерина колеблется. Не бывать ей больше на столичной сцене: ни в Александринском, ни в любом другом театре Москвы или Петрограда.
Бунчук вначале отказалась от поездки в Латвию. Никакой Риги, будем разводиться! Потом представилось, что Юрий Львович уедет в Ригу один. Еще неизвестно, как он там устроится, они вместе уже почти 10 лет. Вместе пережили хорошие и трудные дни -- и в такую минуту бросить? Екатерина Осиповна нехотя, но дала согласие на переезд.
Только не проходили тоска и горечь. Они усилились еще более, когда, добравшись до места назначения, Бунчук узнала, что в труппе четыре ведущие актрисы. Все знаменитости. Но главное -- театр стоит на пороге банкротства. Она обошла театр, который помещался в здании Рижского латышского общества. Увидела маленькую, тесную сцену. Посидела в зале на репетиции и поняла: тут плохая слышимость! С ужасом подытожила: другого театра у тебя не будет! Может быть, и этот закроется... Надо бежать отсюда!
Но предчувствия, к счастью, не сбылись. Талант Екатерины Осиповны оценили и рижские режиссеры, и зрители. Более 40 лет Бунчук была связана с рижским театром. Всю жизнь, до последнего дня, она поднималась на сцену. Исключение -- нацистская оккупация, когда театр закрыли. В эти годы актриса была вынуждена работать швеей на трикотажной фабрике.
Но это было не самое страшное. Она попала в Рижское гетто: отец был евреем. К тому времени Бунчук второй раз вышла замуж -- за актера и режиссера Юрия Ильича Юровского. У него был высокий авторитет в городе, и актеры просили, чтобы он пошел к немецким властям хлопотать за супругу. Но он испугался. К немцам пошел... ее первый супруг Юрий де Бур. Пошел в гестапо, и Бунчук была спасена.
По мнению театральных режиссеров, рецензентов и историков театрального искусства, в Риге Екатерину отличали «высокий уровень сценической культуры и выдающиеся вокальные данные».
Рижский искусствовед Татьяна Власова пишет:
«Она обладала особенной сценической привлекательностью и неповторимым душевным темпераментом. Работала в широком диапазоне от глубоких трагедийных ролей до персонажей в фарсовых постановках. Актрисой была сыграна главная роль и в оперетте Ф. Эвре «Мадемуазель Нитуш»...»
До войны с рижской сцены не сходили «Дни Турбиных» Михаила Афанасьевича Булгакова, в которых Екатерина играла Елену. Зрители называли ее лучшей булгаковской Еленой.
В 1955 году актрисе было присвоено звание народной артистки Латвийской ССР. Одна из звезд театральной Риги умерла в 1968 году, почти на 20 лет пережив первого супруга Юрия Львовича де Бура, скончавшегося в 1949-м. Он сделал все, чтобы его Катя еще долгие годы могла восхищать зрителей...
Анатолий АНИКИН