Видео
В мире
Последние несколько лет я очень часто имела дело с нашей государственной медициной и уяснила несложную истину: о том, что в медицине денег нет, пишут люди, которые с ней не сталкивались.
Есть там деньги! Огромные, просто какие-то фантастические деньги, но все они выкидываются в бездонную дыру.
Такое ощущение, что деньгами в нашем здравоохранении топят гигантский паровоз, но какой именно и куда он едет, я понять пока не могу.
Не верите, что есть такой паровоз с вагончиками? Сейчас я вам докажу.
Смотрите, пример первый. Страна беднеет, денег нет, а в наших клинических, районных, межрайонных больницах и прочих стационарах дикое правило: больного не примут, если он обратится в дежурную клинику сам, через приемный покой. В некоторых регионах можно еще напрямую попасть в травматологию, гинекологию или к ЛОРу: просто приехать в приемный покой самому и быть принятым в порядке общей очереди. Если очень постараться, иногда человеку «с улицы» можно попасть на прием с кровотечением. А что делать остальным?
К услугам остальных россиян в России существуют комфортабельные кареты скорой помощи. Есть больницы, которые открыто говорят: мы с улицы не берем. Это значит, что больного нужно привести на «скорой», даже если он ходит, пребывает в полном уме или может добраться до больницы на такси.
А уж сколько новостей о бедных женщинах, рожающих на пороге роддома, потому что муж не знает правил российской жизни и сдуру привез жену в роддом сам, а роддом-то «с улицы» не берет!
Знаете, почему? Я вот тоже до конца не знаю, но полагаю, что дело в счете страховой компании: чем больше возит в больницу «скорая», тем выше выплаты. Вот и катают бедолаг по городу туда-сюда… И это не единичные случаи — так устроена система.
Есть и другие варианты. Конкретный пример: в женской консультации назначили срочное УЗИ и обращение к хирургу. Консультация находится ровно в 800 метрах от дежурной больницы с гинекологическим отделением. Но женщина не может пойти туда своими ногами. По официальному протоколу оказания медицинской помощи врач должен предложить пациентке вызов «скорой». Она может написать отказ и пойти в приемное отделение сама. Если, конечно, предварительно проверила, что ее «с улицы» примут.
Но выбор у женщины есть только на первый взгляд. На самом деле, подписывая отказ от оказания медицинской помощи, она фактически освобождает лечащего врача от любой ответственности,
даже если за экстренной помощью приходится бежать из-за его ошибки. Подписывать такие отказы нежелательно, поэтому женщина ждет несколько часов «скорой». Сидит на лавке возле гардероба и не может никуда уйти. В скорой помощи тоже знают, что вызов не срочный, поэтому не торопятся.
Тут уже другая проблема — не финансовая. Кто придумал такой пункт в оказании медицинской помощи? У нас в стране все очень боятся материнской смертности, потому что эти отчеты государство сует под нос тем, от кого хочет признания себя развитым. За смерть беременной или роженицы врачей пропесочивают так, что они по каждому чиху пациентки собирают кучу бумаг и отправляют ее на «скорой» с глаз долой. Пришла с болями в пояснице — «скорая». Тонус матки — тоже «скорая». Главное — сбыть потенциальную проблему с рук: чем меньше беременных на учете, тем лучше у врача статистика.
Тонус этот — вообще уже как фольклор. Нигде в странах с развитой медициной его не лечат, все знают, что с определенного времени матка начинает тренировочно сокращаться. У беременной на большом сроке каменеет живот? Да это нормально, и только у нас бедную женщину укладывают на КТГ — кардиотокографию плода, то есть измерение его сердцебиения. Тут же ее смотрят на кресле, это вообще чуть ли не в каждый визит в консультацию. Не хочет на кресло — отказ. Не хочет в больницу — отказ. Но тогда пусть готовится, что за нее никто не отвечает.
Раньше, когда я видела машины скорой помощи, всегда про себя с горечью думала: ну вот, кто-то борется за жизнь. Теперь я точно знаю, что множество таких машин перевозят по городам и весям страны совершенно мобильных и нормально себя чувствующих людей. Просто потому, что одним больницам нужны страховые компенсации за больного, а другим — поскорее сбыть его другим врачам.
Или возьмем другую беду. В России есть ряд врачей, которые обязаны проводить ручной или инструментальный осмотр пациента каждый раз, когда у того имеются жалобы. Даже если пациент в течение пяти дней приходит с одной и той же проблемой, врач должен, зафиксировав все ту же причину обращения, провести осмотр.
Особенно не везет гинекологам, урологам, сосудистым хирургам. Доходит до смешного: уролог назначил пациенту МРТ, тот сходил, исследование показало отсутствие патологий в предстательной железе, но обнаружило варикоз. И уролог обязан предложить пациенту ректальный осмотр, потому что жалоба же есть.
Значительную часть времени такие специалисты заняты распечатыванием и оформлением отказов на осмотр.
Потому что если все же с пациентом что-то случится, тот, кто ему на самом деле навредил, может так обернуть дело, что виноват окажется врач, лишний раз его не пощупавший. В Петербурге у врачей-специалистов уже принтеры в кабинетах появились — отказы печатают.
Но вернемся к беременным — это для больниц вообще клондайк. Золотое дно. Что им только ни назначают! Особенно если те попадают в больницу. Я в беременность несколько раз лежала в роддомах и на дородовых отделениях. Во всех был минимум процедур, а в одной больнице регионального значения меня за две недели так загоняли по обследованиям, что я под конец стала засыпать на ходу.
Я прошла УЗИ органов малого таза, УЗИ печени, почек, поджелудочной, щитовидной, пробы на сахар, дерматолога, стоматолога, физиотерапевта, ЛОРа, эндокринолога. На самом деле это очень тяжело, в больнице нельзя выспаться и расслабиться, часто накладывают ограничения по питанию, нередко из-за обследования или процедуры беременная пропускает завтрак или обед.
У беременной из-за спаек болит живот, а утром ее гонят голодную делать УЗИ щитовидки, где она полтора часа сидит в очереди и от голода готова в обморок падать. Я говорила с заведующей одного отделения патологии беременных: та честно призналась, что у них разнарядка от руководства больницы — предоставить максимальное число услуг, чтобы максимально стрясти со страховой деньги.
Между прочим, это еще не все выпавшие мне испытания — за время той госпитализации я сдала в итоге три литра мочи. И это не фигура речи — три литра! Прописью.
Называется трехсуточный диурез. Не знает больница, как еще выкачать у страховой под конкретную беременную деньги — пускай назначит ей трехсуточный диурез. Бедная женщина три дня подряд записывает в столбик всю жидкость, что выпивает, включая фрукты, и писает в банку.
Весь туалет в палате заставлен банками, все собирают мочу. И плевать, что я лежу с диагнозом «полное предлежание плаценты», у соседки резус-конфликт, у другой соседки диабет, а остальные двое попали в отделение из-за возраста — им было по пятьдесят. Всем назначали одинаковые исследования и процедуры. И никого не отпускали домой раньше времени.
Тогда я впервые узнала, что ты можешь оказаться заложником страховой медицины. Выяснилось, что если женщина лежит на дородовом отделении меньше 14 дней, то больница недополучает какие-то компенсации. Поэтому держат всех.
Та же ситуация с гинекологией, гастроэнтерологией. Женщина попала на диагностическое выскабливание полости матки — все, можно на следующий день домой. В Британии, вон, принцесса утром родила, а вечером уже дома. Но то Британия — у нас женщину отпускают на третий день, а выписку отдают спустя еще одиннадцать. Все это время она в отделении «лежит». И непонятно, на каком этапе проявлен злой умысел. То ли государство у нас глупое и не понимает, как важны койко-места, то ли в больницах централизованно дают команды подольше не выписывать, чтобы страховая денежка «капала». Оборот бешеный: за месяц на одной койке может смениться 10 больных, которые, по документам, провели в совокупности в стационаре 140 дней. И никого это не смущает!
То же с сосудистой хирургией. Лазерное удаление вен. В частных клиниках пациенты заскакивают на операцию после работы и спустя пару часов уходят домой. В государственных ты неофициально лежишь минимум три дня, а официально — две недели. Выписывают первого числа, а за выпиской приходишь одиннадцатого.
Но не только в стационарах есть возможности существенно увеличить финансирование за счет ФФОМС. В поликлиниках, например, имеются нормы по обследованию и выявлению проблем со здоровьем, от выполнения которых зависит их бюджет. И не всегда эти нормы соответствуют здравому смыслу. Ну, нет в нашей поликлинике в двух станциях метро от Невского проспекта толп тучных людей, обжирающихся жареной картошкой!
Давно народ переходит на правильное питание, в каждом пятом дворе — спортплощадка, в каждом торговом центре — спортклуб. А у поликлиники планы по выявлению высокого сахара и холестерина горят. Пришел сдать анализы для госпитализации на удаление тех же вен — тебе в довесок дали направление на сдачу холестерина, пусть даже ты два месяца назад по диспансеризации его сдал.
С самой диспансеризацией тоже не все гладко. Я один раз решила пройти ее в декабре и с изумлением узнала, что… уже прошла.
Поликлиника оформила бумаги, вписала мне какие-то показатели и отправила сведения… Куда-куда? В страховую! Думали, что не приду, а это же упущенная выгода!
Денег в медицине нет. Но она не бедная. Вернее, деньги есть, а лечения нет. Такой вот оксюморон.
В российском здравоохранении на ровном месте просто-таки фонтан денег бьет, и все тут же со свистом уходит в бездну. А на выздоровление тяжелобольных граждане собирают по смс отдельно.
Анастасия Миронова, Газета.ру
