Марк Гурман — папа советского варьете

Он поставил в знаменитом на весь СССР юрмальском ресторане "Юрас перле" уникальные программы, которые и поныне остаются непревзойденными. Их с удовольствием смотрели дочь Генсека ЦК КПСС Галина Брежнева, руководитель Латвийской ССР Август Восс и другие важные по тем временам персоны. На днях в Риге состоялся необычный слет латвийских музыкантов, игравших в ресторанах еще в советское время. Им было о чем вспомнить! Ведь они олицетворяли собой целую касту особо избранных счастливчиков, которые зарабатывали бешеные деньги. И это в то время, как основная масса народа жила от получки до получки. Тогда как хороший артист за один вечер мог запросто "срубить" среднюю месячную зарплату в СССР. Организатором встречи музыкантов выступил Владимир Сысоев, бывший солист некогда невероятно популярного рижского вокально–инструментального ансамбля "Модо" Латвийской государственной филармонии, которым руководил Раймонд Паулс. Полвека "Юрас перле" Владимир пел и в "Юрас перле". У тех, кто в курсе, это культовое название, конечно же, на слуху. Выяснилось, что все эти годы Сысоев продолжает дружить со знаменитым хореографом Марком Гурманом, которого Википедия называет ни много ни мало основателем и художественным руководителем варьете "Юрас перле". А еще его обычно именуют "отцом советского варьете". Как оказалось, Марк Наумович по–прежнему проживает в Риге. Но никуда не ходит. Здоровье уже не то. Все–таки 77 лет. Тем не менее он охотно принял предложение заглянуть в кабачок "7 секретов". Конечно, он немало знает и о Лайме Вайкуле, и о Борисе Моисееве, и о других звездах, которые зажглись в Юрмале. Однако Марк Наумович то и дело подчеркивал: "Об этом, пожалуйста, не пишите, а то человек может обидеться. Это я рассказал только вам…" Что ж, желание гостя для нас всегда закон. Тем не менее кое–что все же удалось разузнать. Отметим, что в этом году исполняется ровно 50 лет с того момента, как в Юрмале был построен неповторимый и легендарный ресторан "Юрас перле". Автор проекта — рижский архитектор Иосиф Гольденберг. Эта архитектурная жемчужина даже была награждена золотой медалью ВДНХ. "Юрас перле" находился в Булдури, в пяти километрах от популярного концертного зала "Дзинтари". Характерной особенностью ресторана было то, что он выдавался вперед в сторону Рижского залива, напоминая белоснежный лайнер. Многим, кто приезжал в Латвийскую ССР, хотелось побывать на его "борту". Но не тут–то было. Просто так в "Юрас перле" попасть было очень сложно. Стоит напомнить, что в советское время Юрмалу ежегодно посещали более 6 миллионов человек со всего Союза. И хотя число посадочных мест в столовых, ресторанах, кафе и буфетах превышало 10 тысяч, их все равно не хватало. Только за одни выходные в Юрмале отдыхали 300–400 тысяч человек! По всему побережью работали многочисленные развлекательные точки. В ресторанах пели "живые", а иногда, чего греха таить, и "плуживые" артисты. Нагрузка была о–го–го! Отличные программы ставились во многих местах. Однако именно в "Юрас перле" все хотели попасть в первую очередь. Безусловно, свою роль играло то, что там выступали звезды первой величины. Плюс особые гости. Крошка Боря Так, одним из завсегдатаев прибрежного ресторана была Алла Пугачева, которая нередко отдыхала на Рижском взморье. Она сразу заприметила молоденького Бориса Моисеева, которого вскоре пригласила в Москву. В "Юрас перле" пела Лариса Сабо, любимица первого секретаря ЦК Компартии Латвийской ССР Августа Восса (он занимал эту должность с 1966 по 1984 год), которая, говорят, даже садилась ему на колени. Невероятная смелость! Но, как известно, фавориткам позволено все. Варьете посещали дочь Генсека ЦК КПСС Галина Брежнева, руководитель московского комитета партии Виктор Гришин, лидер ГДР Эрих Хонеккер, глава Югославии Иосип Броз Тито, первый секретарь ЦК Польской объединенной рабочей партии Владислав Гомулка и другие. Меню создавалось с участием ведущих шеф–поваров. Музыку писал наш непревзойденный маэстро Раймонд Паулс и другие лучшие композиторы. В общем, все было на самом высшем уровне. Увы, все это в прошлом… Сегодня, как выразился Марк Гурман, рестораны превратились в обычные столовки, куда люди приходят, чтобы покушать. А в прежнее время народ в них отдыхал. Нередко до самого утра. Так, бар в "Юрас перле" был открыт всю ночь напролет. Причем неотъемлемым аксессуаром внешнего вида посетителя был галстук, без которого попросту нельзя было войти. Это касалось всех, включая ВИПов. Условия дресс–кода соблюдались предельно строго. Что вполне объяснимо: а вдруг сейчас приедет какая–нибудь "шишка". Нагоняй никому не хотелось получить. Особое внимание уделялось профессиональному уровню артистов. Сам Марк Гурман окончил Рижское хореографическое училище, после чего работал в Рижском театре оперы и балета, а это уже о многом говорит. В 1969 году окончил московский Государственный институт театрального искусства имени Луначарского (теперь — ГИТИС). Он руководил коллективом "Юрас перле" вплоть до 1990 года. Получается, тоже юбилей, но только уже печальный. После чего наступили новые времена. Как известно, ресторан горел. И не раз. А потом его и вовсе снесли. — Как ВИПы себя вели? — Самым демократичным был Август Восс. Это он привозил Эриха Хонеккера, Иосифа Броз Тито, чилийских коммунистов и т. д. У нас отдыхали многие руководители стран Варшавского блока, а также командующие войсками дружественных государств. После концерта Август приглашал в зал всех участников программы — танцовщиц, певиц, певцов, после чего продолжалось веселье. Нам подносили напитки. Я часто танцевал с женой Восса. Причем не я ее, а она меня приглашала! В "Юрас перле" любили проводить время и космонавты, которые приезжали в Юрмалу. Все — Герои Советского Союза! Богатая Лайма — Вы хорошо получали? — Лайма сказала правду, когда призналась, что уже в то время была очень богатым человеком. Как и ее музыканты. Представьте, если вам на Новый год десять раз подряд заказывают песню "В лесу родилась елочка". А каждый повтор стоил от 10 до 25 рублей. Вот и считайте. И это только одна песня. А ведь они "шпарили" до утра. К тому же все получали самые высокие ставки. Мои певцы и танцоры зарабатывали больше, чем примы–балерины в Театре оперы и балета. Я назначал своим высшую ставку. И всем ее утверждали, потому что знали, что это мои люди. — Вы тоже много зарабатывали? — А как вы думаете? Получал столько, сколько сам себе назначил. И начальство согласилось. Кроме того, получал авторские. Ведь я писал сценарии, тексты к песням. И композиторы, включая Раймонда Паулса, у нас прилично зарабатывали. — Сейчас в Латвии кое–где ставятся программы, в том числе и варьете. Но почему–то большого резонанса это не вызывает. — Знаете, можно себя называть и хореографом, и балетмейстером, а программу можно именовать варьете. Но когда соображающие зрители ее посмотрят, то плюются. В рекламах иные постановки называют и вовсе мюзик–холлами. Ну, ребята, это уже никуда не годится! Ведь что такое мюзик–холл? Это музыкальная программа, в которой собираются артисты высшего уровня. Лучшие из лучших. Представляете, какая это ответственность. А тут подсовывают откровенную халтуру! — Как вы стали "отцом советского варьете"? — Я тогда работал в Рижском театре оперы и балета. Отправились на гастроли в Венгрию. Показывали там "Лебединое озеро" и пр. В свободное время народ отправлялся за шмотками, а я смотрел шоу. Подумал: "Почему бы у нас такое не сделать?" Потом из каждой поездки привозил новые впечатления. Скажем, у нас были гастроли по Латинской Америке. Я играл Квазимоду в спектакле "Собор Парижской Богоматери". Нам выплачивали хорошие деньги. Тогда тоже кто за шмотками, а я смотрел постановки. А еще важно было выбрать правильный стиль. Остановился на музыкально–танцевальных "картинках". То есть у меня была не просто песня, а все вместе. На сцене работали танцоры из балета. Особое значение придавал интересной подаче. Скажем, тогда вышла песня "Хоккеисты". И у меня девочки ездили на коньках с клюшками. А еще были ковбои и многие другие персонажи. В конце 60–х была популярна песня "Веточка вишни". У нас солисткой работала Салли Ландау — первая жена известного шахматиста, восьмого чемпиона мира Михаила Таля (их сын Герман частенько посещал "Юрас перле"). Так она сначала выходила с веточкой вишни, а потом на сцене вдруг появилось целое дерево. Зрители были в полном восторге. Смотрели наши шоу на одном дыхании. Скажем, песня, в которой говорилось о фонарях, сопровождалась выходом девушек со светильниками. Вроде бы ничего сложного тут нет. Но когда все вместе как следует сложено, то получается эффектно. Сейчас чаще всего занимаются копированием. Но содрать легче всего. Не нужно ничего придумывать. Гони то, что уже кто–то за тебя сделал. Однако зритель ведь не дурак. Он понимает, что ему подсовывают левый товар. Причем за большие деньги. А публика хочет оригинального. "Антисоветский" жанр — А как в "Юрас перле" появилась Лайма Вайкуле? — Она пришла к нам с оркестром. Играли на танцах. Во время программы она исполняла несколько песен. У нее работали девчонки с длинными ногами. Мастера спорта по художественной гимнастике. Отбор был строгий. Я тогда еще работал и в "Юрмале", и в "Кабурге". Через меня прошло 86 танцовщиц. — Нескромный вопрос: это правда, что в ресторанах устраивались закрытые оргии? — Ну что вы! Ведь тот же "Юрас перле" был режимным объектом. Он строго контролировался. Да и как его закрыть, если клиенты сидят до самого утра. Большие компании гуляли до 7 часов. Потом бежали, чтобы искупаться, а затем возвращались обратно. Официанты и бармены зарабатывали фантастические деньги. С другой стороны, у нас работали лучшие бармены. В Риге таких не было. Они делали коктейли по мировым каталогам. Ездили на форумы барменов, где брали призовые места и откуда привозили новые рецепты. В Юрмале были дома отдыхов писателей, художников, архитекторов и прочей богемы. Все эти лауреаты тоже были нашими постоянными клиентами. Приходили специально на свой коктейль. Некоторые делали это практически ежедневно. — Иногда приходится слышать, что варьете в СССР запрещалось, поскольку это был антисоветский жанр. — Ерунда! Мы же ставили. Наверху были очень умные люди. Они знали, что нужно публике. Просто его не было. Позже варьете появилось и в других городах страны, в том числе и в Москве, в Ленинграде, в Одессе. Проблема была в постановщиках. Тут нужно учитывать, что варьете — это не оперетта, не балет, не эстрада и не песня, это все вместе. Тем не менее это вовсе не солянка. Это особый, отдельный жанр. Многие брались, но у них ничего не получалось. Обязательно должен быть сюжет с началом, кульминацией и финалом. Причем программы должны обновляться. Каждый номер следует делать оригинальным, ни на что не похожим. Вот вы говорите, что варьете было антисоветским жанром. Нет, оно было советским! Ведь когда развалился СССР, то что сделали? Сразу позакрывали чуждые очаги культуры. Тот же Рижский театр оперетты, созданный сразу после Великой Отечественной войны. Мол, в этот театр ходят военные Красной армии, а также их жены. Такое мнение царило в Министерстве культуры в новые времена. "Юрас перле" тоже называли "пережитком прошлого". Латвия все более огораживалась. — Почему сейчас в ресторанах нет подобных шоу–программ? Вроде бы сегодня все можно. — Это большие затраты. А зачем рестораторам вкладываться? К тому же они знают, что все может измениться. "Наверху" постоянно тусуется колода. Одному заплатили, а вскоре, глядишь, там уже другой. Никто не хочет рисковать. А в итоге мы имеем то, что имеем. Программы варьете в "Юрас перле" продолжались не только летом, но и весь год. Была создана четкая концепция. В прежние времена весь отдых, как и развлечения, был построен по специальному плану. Каждый юрмальский ресторан не был похож на другой. Не только меню или мебелью (на что делается акцент сегодня), но и своей культурной программой. А сейчас все рестораны на одно лицо. Они практически ничем не отличаются. То есть нарушена система, благодаря чему Юрмала была изюминкой, которую мечтали увидеть все. Народу на пляже было столько, что песка не было видно! — На ваш взгляд, варьете в Латвии уже никогда не возродится? — Как говорится, никогда не говори "никогда". Надеюсь, найдется кто–то с деньгами, который возродит его. Будем надеяться. Недаром говорят, что надежда умирает последней. — О чем мечтаете? — Если Бог даст и я проживу еще 4 года, то опять всех соберу — в 2019 году на 50–летие "Юрас перле". — Надеемся, что так и будет! Спасибо, Марк Наумович, за интересный разговор, желаем прежде всего здоровья! 2 апреля 2015. №13