Видео
В мире
Латвии необходимо намного активнее решать проблемы демографии, считает Эндзиньш, но не только заботиться о рождаемости — потому что население сокращается в среднем на 17 тысяч человек в год, и ясно, что компенсировать это только за счет рождения детей нереально. Он отметил, что есть позитивная тенденция в миграции — с 2021 года люди стали уезжать меньше, и сальдо миграции почти сравнялось. А с учетом притока беженцев из Украины по итогам прошлого года получился даже плюс. Но всего этого недостаточно, стране нужны и новые рабочие руки, особенно с учетом грандиозных планов правительства по развитию крупных проектов, таких как Rail Baltica.
"Второй вопрос — о мощностях Управления по гражданству и миграции, где физически не могут рассматривать оперативно вопросы об оформлении таких работников. Если мы ничего не будем предпринимать, то увидим такую ситуацию, как сейчас, когда очень много и из Польши к нам приезжает работать, «в командировки» — а налоги уходят туда! Это тоже экономически неправильно".
По подсчетам доктора экономических наук, специалиста по вопросам пенсионной системы Эдгара Вольскиса, Латвии для стабильности ее пенсионной системы требуется откуда-то взять еще порядка 200 тысяч работников, прозвучало в передаче. Но, по словам другого гостя «Открытого разговора», профессора Рижского университета им.П. Страдиня, председателя Комиссии Сейма по иностранным делам Андриса Спрудса («Прогрессивные»), нужно учитывать сопутствующие риски:
«Если сюда приезжает довольно многочисленный поток людей извне — он, конечно, может повлиять и на людей, ищущих работу здесь, что мы видим и в Польше: конечно, приток украинских беженцев дал стимул экономике, и важна поддержка Украине, но есть и внутринациональные трения граждан с приезжими.
Этнические и языковые моменты для общества довольно заметно чувствительны, и есть партии, которые на этом желают акценты. На консервативности, защите традиций, языка. Но и кроме этих политиков многие задумываются, как этот человеческий фактор повлияет на развитие общества. Тут дело в деталях миграционной политики — как мы это решаем. Она у нас специфичная и селективная».
По словам Яниса Эндзиньша, при обсуждении открытия рынка труда нередко звучат опасения ревнителей латышской культурной традиции по поводу возможного влияния новоприбывших из Средней Азии, Пакистана, Индии:
«Вопрос в пропорции! Если мы посмотрим, сколько выдано им ВНЖ с правом работы, то их немного. И абсолютно ясно, что мы можем больше выдавать таких разрешений на работу, и может влиться на рынок труда еще много людей — и мы этого даже не почувствуем. Когда это станет ощутимо? Нужно смотреть процентуально. Если сейчас в Латвии 1,8 млн жителей, то еще 10% (190 тысяч) — думаю, это было бы очень много... Но надо увеличивать рождаемость, чтобы в будущем пенсионную систему сохранить. Проблема в чем? У нас уровень жизни далек от уровня по ЕС. 74% от среднего! И мы живем не очень хорошо. И у кого есть дети, согласятся, что с каждым ребенком уровень жизни по чуть-чуть ухудшается в экономическом плане. Каждому ребенку требуется очень многое...
В Эстонии, например, до 18 лет довольно большую сумму родителям ежемесячно платят за ребенка. У нас же есть семьи, которые понимают: еще один ребенок, и мы будем жить на совсем плохом уровне».
Предложения не впускать в страну гастарбайтеров с низкой квалификацией, а придерживаться политики «умной иммиграции», по словам руководителя Торгово-промышленной палаты, можно рассмотреть — но тогда нужен список профессий, которые подпадают под это определение. И чем уровень требований к квалификации приезжих выше, тем сложнее будет реализовать эти замыслы. Поэтому Эндзиньш считает, что рынок труда сам всё расставит по местам.
