Видео
В мире
ЕЛЕНА СЛЮСАРЕВА
- В наших интересах сильная Европа. Наши политики должны и могут принимать там участие на равных в обсуждении не только определенных точечных вопросов, но и в вопросах построения будущего ЕС.
- О проблемах вселенского масштаба они там как раз и размышляют – о латвийских забывают.
- Не все так плохо. Принципиальные проблемы им удается решать. Например, когда ЕС собирался резать бюджет, Латвия довольно умело отстаивала свои интересы. Но этого мало – решать проблемы по факту. Надо активно лоббировать решения на уровне их разработки.
- К примеру?
- Ну, вот сейчас много говорят о том, что от взаимодействия спецслужб надо переходить к созданию общей политики безопасности. Здесь Латвия могла бы быть впереди всех стран ЕС, как страна, которая особенно заинтересованная в таком сотрудничестве. Но для этого нужны сильные политики, которые хорошо знали бы своих европейских коллег, активно бы с ними дискутировали, продвигали бы эти процессы. А с такими кадрами у нас как раз проблемы.
У наших политиков не хватает умения предлагать амбициозные идеи и способы их решения. Что им остается - только реагировать на предложения немецких или французских коллег.
- А главное, у них нет желания. Домбровскис, Пиебалгс – на высших должностях они, говорят, не имеют права лоббировать интересы Латвии. Продвигают общие ценности ЕС.
- Комиссары действительно не имеют права лоббировать интересы конкретных стран, но ведь есть еще европарламент и Совет Европейского союза. Там собираются люди, которых мы избирали. И их прямая обязанность - лоббировать наши интересы. А они это делают вяло – то ли не хотят, то ли не умеют.
Была надежда, что президентура в Совете Европейского Союза поможет нашим министрам и чиновникам понять, как функционируют механизмы ЕС. Но президентура окончилась, и наши министры настолько остыли к этому, что даже перестали ездить в Брюссель. Вместо себя посылают туда чиновников, и не всегда даже первого уровня.
- Может, они больше занимаются домашними проблемами?
- Так они говорят, но это аргумент для людей, которые не понимают, насколько сильно вопросы будущего ЕС влияют на будущее Латвии, на жизнь каждого латвийца во всех сферах. Тот экономический прогресс, который Латвия показала в последние 12 лет, связан именно со вступлением в ЕС, поэтому нам так важно приспосабливать Евросоюз под себя, а не бросаться слепо исполнять решения сильных стран.
Смотрите, в последние годы практически все инвестиционные проекты у нас происходили при поддержке ЕС, поэтому мы заинтересованы в том, чтоб ЕС оставался сильным и влиятельным. Иначе рискуем лет через десять оказаться окраиной окраины на развитом Востоке – Индии, Китая.
В плане умения думать о долгосрочном будущем мы сильно отличаемся даже от Эстонии.
Эстонцы умеют принимать последовательные цепочки решений, и так постепенно все время продвигаются вперед. А в наших действиях последовательности нет, наши решения чисто фрагментарные. Опять же потому, что мы не осознаем своих долгосрочных интересов, они у нас даже не сформулированы.
- Приведите пример упущенных возможностей из последнего времени.
- Вот недавно была опубликована «карта Юнкера» - список стран, которые получат выгоду от инвестиций ЕС. И там есть три страны, которые пока не получили ничего, это Латвия, Литва и Румыния. Будем надеяться, что что-то нам еще перепадет, но о чем думали наши политики все это время? Что, у нас нет больших проектов, которым нужны субсидии?
- О чем же наш избранники говорят с европейской трибуны?
- На политическом уровне о Латвии слышно не часто. Только если затронуты совсем уж чувствительные для нашего общества вопросы. Например, субсидии для сельского хозяйства. Или вопрос по беженцам.
- Насколько известно в ЕС о негражданах Латвии?
- Это один из первых вопросов, который узнают все, кто более-менее интересуются нашей страной. Но на уровне ЕС интеграция тех же беженцев гораздо более чувствительна для Европы.
- То есть потенциальной опасности в расколотом обществе никто не видит?
- Я не согласна, что у нас расколотое общество. По всем направлениям мнения латвийских жителей совпадают, кроме чувствительных вопросов, которые касаются языка, гражданства, истории и отношения к России. И потом, безопасность находится в ведении НАТО. Европа живет своими интересами – миграция, укрепление евро, кризис в Греции…
В контексте событий в Украине рассматривался разве что вопрос о поддержке финансирования русских СМИ в странах ЕС. Но нашего голоса опять оказалось не слышно - наши политики ни здесь, ни там не могут договориться о приоритетах собственного государства. Нужно нам поддерживать русские СМИ или нет, так и не разобрались. В итоге эстонцы открыли свой русский телеканал – о совместном мы так и не договорились.
Крошечные Эстония и Люксембург, например, умеют формулировать и проталкивать идеи, которые принесут им плоды лет через 10-15.
- Почему у нас никто не несет ответственности за вялотекущую политику – избиратели не требуют отчета?
- Какое качество элиты, такая и политика. Многое объясняется устройством наших партий. Они же знают, что менять их, по большому счету, не на кого, поэтому у них нет особой мотивации для роста. Как ни выбирай, политический расклад все равно останется примерно прежним. Латвии трудно сформировать правительство так, чтоб туда попали совершенно новые политики.
- Вот вам и прямое влияние национального вопроса. 200 тысяч человек отлучены от гражданства, а голоса имеющихся русских граждан упорно игнорируются. В итоге 30 процентов голосов постоянно остаются за бортом политики, а оставшиеся 70 деградируют без конкуренции.
- Не знаю, насколько это русский вопрос. Или это вопрос «Согласия», которое с 2012 года даже не пытается попасть в правительство. Хотя русский язык пусть не прямым, но косвенным способом все же является разделяющим фактором политической элиты. Но в целом наша элита не худшая в Европе. В Чехии, Венгрии, Словении ситуация та же, а то и хуже.
- Чехия на сто процентов обеспечивает себя и промышленными товарами и продуктами. А мы, как сказал омбудсмен, рабы 21 века – огромное число жителей живет на минимальную зарплату. А вы говорите «экономический рост».
- Я оцениваю экономическую ситуацию в Латвии как хорошую, потому что сравниваю с той точки, откуда мы начинали свой путь в ЕС. В 2004 году уровень жизни у нас был намного ниже среднеевропейского – только 47%, сейчас он превышает 65%. Да, в Эстонии он выше, 76%. Но в Словении он был выше 86%, а сейчас упал до 83% - они совершенно не развиваются! Так что, Латвия делает правильные шаги, но медленно. Нам не хватает элиты, которая бы знала, как ускорить развитие Латвии.
- И где ж ее взять, если у нее самой нет мотивации расти?
- Да, с этим трудно. Мотивации нет ни у правящих партий, ни у оппозиции, потому что каждая из этих групп получает свои голоса практически автоматически. В целом экономика растет и особенно напрягаться никому не надо.
Нам не хватает конкуренции идей в политической среде и вот это обосновано той системой партий, что создалась из-за расколотого общества.
- Только избиратели могут подтолкнуть партии к перегруппировке.
- Не обязательно. Смотрите, как вдруг изменились «зеленые». Им-то, казалось, меняться незачем, устроились во власти удобно, стабильно, избиратель у них постоянный.
А теперь у них самый прогрессивный и яркий дуэт нынешнего кабинета министров – премьер и министр финансов. Чужие успехи волей-неволей вынуждают меняться и другие партии. В том числе, и оппозицию.
- Менялась уже, с Запчел на «Согласие».
- Это было 10 лет назад. За это время оппозиция утратила жажду борьбы. Не случайно поддержка «Согласия» упала с 31 мандата до 24, часть отобрала Судраба и другие партии.
Поэтому я не уверена, что определяющим сейчас в политике является вопрос этнической принадлежности. Новые идеи – вот чего ждут люди.
Если б «Согласие» могло их предложить своим избирателям! Даже на уровне личностей. Кроме Ушакова за эти годы новых ярких лиц у них не появилось.
- Напоследок о «новом облике» «зеленых». Судя по удивительным высказываниям окрепшего президента, ничего-то в них не изменилось, раз он предложил обеспечить доступ к медицине в первую очередь должностным лицам.
- Нет, но мы ж не знаем, в каком контексте это было сказано. Может быть, он сам не смог быстрее вылечиться из-за того, что ожидал очереди на какие-то процедуры.
Я согласна, что руководителям государства на самых ответственных должностях, от которых зависит решение войны и мира, нужно больше времени проводить на работе, а не в очередях. Это для всех нас будет полезнее.
