Глобальные игроки и ближневосточный «кубик Рубика»

Обама считает предложения более решительных действий в Сирии плохим рецептом. Его советники изучают, можно ли что-то сделать, чтобы защитить союзников сирийской оппозиции перед лицом российских сил, но не хотят обеспечивать их оружием для использованияпротив российских военных самолетов, говорится в статье.

"Вместо этого консультанты Обамы вынуждены разбираться в кубике Рубика ближневосточной политики, где каждый шаг как будто приводит к блокировке и делает еще недосягаемее последовательное решение, - пишет Бейкер. - В результате Обама получает рекомендации, по существу, переждать вмешательство России. Раздосадованный своей неспособностью разрешить кризис уже более четырех лет, президент и его команда выражают уверенность, что Москва почти наверняка не будет более успешна". Они ждут, пока Россия завязнет в Сирии, как завязла в Афганистане в 1980-х, говорится в статье.

"Критики администрации Обамы, со своей стороны, указывают, что Обаме следовало гораздо раньше вооружить проамериканских повстанцев и либо не обозначать как "красную линию" требование о неиспользовании химического оружия, либо уж выполнять угрозу нанести ракетные удары против Асада за нарушение этого требования", - передает автор.

"Мы признаем обе эти ошибки, - сказал Майкл Макфол, бывший советник Обамы и экс-посол США в РФ. - Однако это не значит, что у нас есть решение, применимое сегодня".

"Недоуменные возгласы звучат в столицах от Вашингтона и Лондона до Берлина и Анкары: как может Владимир Путин с его разваливающейся экономикой и второсортной армией постоянно задавать направление геополитическим событиям?" - пишут бывший госсекретарь США Кондолиза Райс и бывший министр обороны США Роберт Гейтс в статье для The Washington Post.

Запад иногда реагирует высмеиванием: Путин, мол, только выказывает свою слабость. Или самодовольством: он еще пожалеет, что вмешался, Россия не может добиться успеха. Или тревогой: это сделает плохую ситуацию еще хуже. И, наконец, смирением: возможно, россияне могли бы помочь стабилизировать ситуацию, надо бы принять их помощь в борьбе с "Исламским государством".

Но "Путин невероятно хорошо играет плохими картами, потому что он точно знает, чего хочет", пишут авторы. Удерживая у власти Асада, он защищает интересы России, и это не имеет никакого отношения к "Исламскому государству". "Любая повстанческая группировка, противоречащая интересам России, является для Москвы террористической организацией. Мы уже видели такое поведение на Украине", - говорится в статье.

Путин не сентиментальный человек, и, если Асад станет помехой, он с удовольствием пойдет на приемлемую замену.

"Президент Обама и госсекретарь Джон Керри утверждают, что сирийский кризис нельзя разрешить военным путем. Это правда, но Москва понимает, что дипломатия следует за положением дел на местах, а не наоборот, так что Россия и Иран сами создают благоприятное для них положение дел".

"Определение успеха у Москвы не то же самое, что у нас, - отмечают Райс и Гейтс. - Россия готова поощрять создание так называемых несостоявшихся государств и замороженных конфликтов - в Грузии, в Молдавии, на Украине. Почему в Сирии должно быть по-другому? Если пророссийское "население" может управлять только частью государства, так тому и быть". А благополучие населения не является для Москвы проблемой.

"Действия Путина в Сирии - это старомодная политика великих держав. Россия сильна дома, когда она сильна рубежом, - так гласит путинская пропаганда, и россияне покупаются на это. Россия чувствует самоуважение, когда считает себя великой державой, - говорится в статье. - Но вы можете припомнить что-нибудь российского производства, кроме нефти? А тут российские вооруженные силы пришли в движение".

"Так что же мы можем сделать?" Авторы, во-первых, призывают отвергнуть аргумент Путина, что он реагирует на нарушение мирового порядка. "Путин действительно реагирует на ситуацию на Ближнем Востоке, но речь идет о вакууме, созданном нашей нерешительностью, в таких местах, как Ливия и Ирак, - пишут Райс и Гейтс. - А Путин в качестве защитника международной стабильности? Увольте".

Во-вторых, авторы призывают США "самим создать благоприятное положение на местах: ввести бесполетные зоны и создать убежища для местного населения, оказать активную поддержку курдским силам, суннитским племенам и остаткам иракских спецслужб".

"В-третьих, мы должны согласовывать наши военные действия с действиями русских. Мы должны сделать все возможное, чтобы избежать инцидентов между нами".

"И наконец, мы должны принимать Путина за того, кем он является. Хватит говорить, что нам нужно лучше понять российские мотивы. Русские знают свои цели очень хорошо: обеспечить российские интересы на Ближнем Востоке любыми необходимыми средствами. Что здесь неясно?" - заключают Райс и Гейтс.

"В четверг, столкнувшись с крупнейшей со времен холодной войны военной угрозой, ослабевший Североатлантический альянс принял меры по укреплению флангов на Ближнем Востоке и в Европе, так как Россия продолжает испытывать надежность базового принципа НАТО о коллективной обороне", - пишет The New York Times, комментируя саммит глав минобороны НАТО в Брюсселе.

Авторы отмечают ряд заявлений участников - об активизации военных учений альянса и размещении в Восточной и Центральной Европе небольшого дополнительного персонала.

"Мы осуществляем крупнейшее со времен окончания холодной войны укрепление нашей коллективной обороны", - сказал генсек НАТО Йенс Столтенберг перед состоявшейся встречей министров обороны, а после совещания заявил: "Все это говорит гражданам НАТО: НАТО защитит вас, НАТО на месте, НАТО готово".

Действия НАТО, о которых было объявлено в четверг, являются, скорее, символическими, однако Россия быстро отреагировала на сообщение Великобритании о намерении развернуть подразделения на постоянной основе в Балтии, в Польше и на Украине, говорится далее. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что использованный Великобританией "надуманный предлог (...) о мнимой угрозе, которая исходит от России, и есть тот камуфляж, которым прикрываются планы по дальнейшей экспансии НАТО в сторону наших границ". Россия, по его словам, ответит так, "чтобы восстановить необходимый паритет".

Чего хочет Владимир Путин? Именно так звучал самый каверзный вопрос на встрече министров обороны государств НАТО в Брюсселе. Пока ясно только одно: президент России желает показать, что Россия - великая держава, и это ему удается. Сначала аннексия Крыма, потом война на востоке Украины, а теперь еще и широкомасштабная интервенция в Сирии. "Получается, что Путин действует, а НАТО всего лишь отвечает на его действия", - пишет политический обозреватель Der Spiegel Маркус Бекер.

Для усиления восточноевропейских членов альянс увеличивает численность Сил реагирования НАТО (NRF) до 40 тыс. и направляет несколько сотен военнослужащих в Польшу, Латвию, Литву и Эстонию, чтобы помогать с обучением.

"Но это скорее символические шаги, - комментирует журналист. - Поиск подходящего стратегического ответа на поведение России дается НАТО с огромным трудом. К большому сожалению западных стратегов, никакого четкого курса в отношении Кремля пока не просматривается", хотя Москва, как выразился в Брюсселе министр обороны США Эштон Картер, действует "беспорядочно, саморазрушительно, непрофессионально". Другой западный дипломат сказал, что Москва, кажется, "свернула конфликт на Украине 14 дней назад" и это прекрасно иллюстрирует, "насколько хорошо Путин контролирует конфликт". "Но от этого цели Путина не становятся яснее", - замечает обозреватель.

Так же запутана ситуация вокруг Сирии. Россия заявила, что собирается воевать с террористической организацией "Исламское государство", но в действительности бомбит сирийскую оппозицию. НАТО реагирует по-своему: Столтенберг сказал в Брюсселе, что альянс готов в случае необходимости перебросить силы быстрого реагирования на юг, то есть в Турцию. В то же время министр обороны Германии Урсула фон дер Ляйен объявила, что решение Германии о выводе комплексов ПВО Patriot из Турции непоколебимо.

"Таким образом, ответ Запада на сирийский кризис ограничивается одним заявлением отправить силы быстрого реагирования на южный фланг. Но это не стратегия. Стратегии для южного фланга у НАТО, похоже, сейчас нет вовсе", - заключает Бекер.