Видео
В мире
«Неаткарига» напоминает, как 17 октября 1986 года в журнале “Literatūra un Māksla” появилась статья "Размышляя о судьбе Даугавы". В ней выражалось несогласие со строительством новой гидроэлектростанции в окрестностях Даугавпилса.
«Не будем осуждать авторов статьи, Дайниса Иванса и Артура Снайпса, за то, что они просто четко высказали мысль, которая в принципе уже неоднократно проскальзывала в публикациях против изменения русел рек, - пишет Клуйнис. - Прошло чуть больше месяца, и 27 ноября "Циня" (орган ЦК КПЛ) резюмировала решение Совета Министров Латвийской ССР: «Несмотря на то, что по проекту Даугавпилской ГЭС проведена большая исследовательская работа, на основании экспертизы проекта, проведенной ведущими специалистами Госплана СССР и Минэнерго СССР, а также в связи с представлениями рядом трудовых коллективов и ученых в республиканские органы, а также в связи с опубликованными в газете " Literatūra un Māksla" материалами о строительстве Даугавпилской ГЭС, принято решение о проведении дополнительной экологической и экономической экспертизы проекта строительства этой гидроэлектростанции. "
6 ноября 1987 года проект был окончательно закрыт.
Действительно ли Даугавпилсская ГЭС была заложена не в том месте?
«О преобразовании потока воды в (электричество в Латвии говорят с конца XIX века. Переход от слов к делу был отложен Первой мировой войной, - пишет «Неаткарига». - Война дала возможность создать Латвийскую республику, которая в 1939 году запустила свою крупную гидроэлектростанцию в Кегумсе. «Было бы слишком легкомысленно позволить этому "белому углю" - великой, полезной, водной силе Даугавы - свободно течь в море", - писал ежемесячник Pasta-Telegrafa Dzīve (сентябрь 1936 года), восхищаясь началом строительства Кегумской ГЭС и еще больше - правительством Карлиса Улманиса, которое его начало.
О Даугавпилской ГЭС, которая на самом деле начала строиться, но так и не была построена, впервые заговорили на рубеже 1950-60-х. 18 июля 1979 года "Циня" сообщила о первом ударе лопатой на стройплощадке Даугавпилской ГЭС. Строительство велось не очень интенсивно, и в 1987 году властям, при его закрытии, пришлось списать миллионы тогдашних рублей.
Первый ковш из котлована Даугавпилсской ГЭС 10 июля 1979 года вынимает лучший экскаваторщик Николай Чабалда. Фото: Википедия.
Обоснованием решения о прекращении строительства Даугавпилской ГЭС было "предотвращение потери сельскохозяйственных земель и сохранения экологии территории" и что "вопрос о выборе места для строительства Даугавпилской ГЭС был неудовлетворительно разработан и неправильно оценено воздействие водохранилища на окружающую среду".
Слова о том, что "неудовлетворительном выборе места», можно понимать по-разному. Трудно представить, где можно было бы найти более подходящее место в нескольких километрах ниже или выше по течению Даугавы, чтоыб избежать проблем, на которые ссылались, чтобы оправдать закрытие проекта.
Последующие события в Латвии можно трактовать как неудачный эксперимент с малыми ГЭС, которые авторы статьи (Иванс и Снайпс) рекомендовали "с учетом судьбы Даугавы", вероятно, из добрых побуждений, а также из соображений, что критика должна быть конструктивной. Они призывали использовать энергетический опыт капиталистических стран и строить малые речные ГЭС (до 10 МВт) «вблизи центров потребления». Последовало напоминание о том, что в Латвии когда-то было 25 малых ГЭС и тысяча мельничных прудов.
И действительно, в конце 1990-х этот опыт решили повторить, введя двойной тариф на покупку электроэнергии у малых производителей. Затем этот тариф был переформатирован в Компонент обязательной покупки и доведен до абсурда. Конкерентосопосбным этот способ произвосдтва так и не стал, а жителям Латвии пришлось платить за всю эту бессмыслицу и недобросовестность.
Дайнис Иванс очень рано заметил, что в Латвии что-то пошло не так, несмотря на то, что Даугавпилская ГЭС так и ен была построена. В 1992 году он ушел в отставку с поста первого заместителя председателя Верховного Совета Латвийской республики, который не занял бы, если бы не стал в свое время соавтором статьи "Размышляя о судьбе Даугавы". Сейчас деньги, время и другие ресурсы тратятся на то, чтобы избавиться от малых плотин, которые наносят такой же вред местной флоре и фауне, как и большие. А недавно мы снова наступили на те же грабли, «открыв», что стоимость установки солнечных батарей, а затем их демонтажа с крыши почти каждого частного дома будет стоить дороже, чем электричество, которое они смогут вырабатывать.
Где нет электричества, там нет мигрантов
«В 1986 году такая статья давала возможность начать разговор не об энергии, а о существовании Латвии и латышского народа в ситуации, когда желаемый рост материального благосостояния для всех был результатом промышленного развития, а промышленное развитие требовало импорта рабочей силы - отсюда и количество иностранцев, которое, как правило, равнялось количеству коренного населения, - напоминает «Неаткарига». - Энергия оказалась вежливым аргументом для ограничения притока мигрантов: если нет электричества, то нет и промышленности. А если нет промышленности, то нет и нужды в иммигрантах! Так думали те, кто призывал подумать о Даугаве. Теперь, в Латвии, такие маневры стали излишними.
Нынче финансовые и экологические проблемы, связанные с солнечными батареями или ветряками уже не нужно описывать эзоповым языком, чтобы на самом деле покритиковать иммиграционную политику Латвии или премьер-министра Эвику Силиню. Теперь государственную политику или действия должностного лица можно обсуждать прямо и открыто. С другой стороны, большой мудрости от этого тоже не прибавилось.
На рубеже 2023/2024 годов мы находимся там же, где 37 лет назад находились Иванс, Снипс и их читатели: "В самом ближайшем будущем наука вполне реально сможет предложить нам термоядерные реакторы, которые будут не только в сто раз безопаснее, но и в сто раз меньше загрязнять окружающую среду". Под "очень близким будущим" подразумевался рубеж XXI века. Увы, но ход событий оказался не так стремителен: атомная промышленность только сейчас начинает оправляться от многочисленных "красных карточек", заслуженно или незаслуженно полученных ею после аварии на АЭС в Чернобыле в апреле 1986 года и на Фукусиме в марте 2011 года.
Чернобыль стал удобным предлогом для того, чтобы заставить Литву закрыть Игналинскую АЭС. Как жаль, что Игналина не дотянула до того времени, когда прочность этого типа АЭС была продемонстрирована способностью Запорожской АЭС выдерживать российские обстрелы и прочий шантаж ядерной катастрофой. Однако более вероятно, что даже результаты такого "эксперимента" не отменили бы требования закрыть Игналинскую АЭС, поскольку целью этого требования было создать энергодефицит в Балтии и тем самым уничтожить здесь промышленность. Оправданием существования стран Балтии, т. е. получения денег от ЕС, стало воспроизводство большого количества белой рабочей силы, дешево обходящейся работодателям Западной Европы, а также невест. Таковы сегодняшние последствия процессов, запущенных отказом от Даугавпилской ГЭС».
