Елена Яковлева: дождалась, прошлась по красной дорожке в Каннах, и что? Да ничего!

"Ревность – глупое чувство"

- Какой характер у вашей героини из "Экипажа"?

- Мы попытались показать просто любящую женщину. Всей душой она предана своему крутонравному, беззаветно служащему профессии мужу, переживает за него и не знает, что ей нужно сделать, чтобы сохранить семейные отношения при его образе жизни. Понятное дело, мучается ревностью: он без конца летает, а значит, рядом с ним постоянно появляются очередные молодые стюардессы.

- А вы с мужем ревнуете друг друга? На чем держится ваш долгий брак с Валерием Шальных?

- Ой, правда, долгий! А что до ревности… Это глупое чувство. Мне оно почему-то вообще не свойственно. По-моему, незачем жить с человеком, если ему не доверяешь, подозреваешь в предательстве. Я и сама никогда не пыталась подстрекать мужа. Правда, раньше мы часто ссорились из-за мелочей, но с годами все улеглось, стали терпимее друг к другу.

Cемья – это тоже экипаж. Но вопроса "кто командир?" у нас никто не ставит. Хотя... есть у нас персонажи, стоящие во главе, — собаки наши. Их у нас четыре: хаски, лабрадор, йоркширский терьер и черная немецкая овчарка. Мы с радостью подчиняемся любым их желаниям. С ними спокойно, комфортно, все стрессы улетучиваются. А не будь их, мы наверняка переколошматили бы друг друга.

История любви

- Как вас свела судьба?

- После института я пришла в "Современник". Валерка был там членом худсовета. А сближение наше началось где-то через год, во время гастролей в Иркутске. На спектакле "Двое на качелях" кто-то забыл включить за кулисами подсветку, во время смены мизансцен я споткнулась и упала так, что искры из глаз посыпались. На сцену в нужный момент все-таки выпрыгнула, но ушиб в области бедра был сильный. Валерка наложил мне йодовую сеточку. Так, с оказания медицинской помощи, все и закрутилось. Нас как магнитом притянуло друг к другу.

Но я была замужем за актером Сергеем Юлиным, и Валера был женат, причем у него только родилась дочка Катя. Однако затягивать напряженную ситуацию было неразумно. Стало очевидно: друг без друга мы не сможем. Пришлось расторгать прежние браки и создавать новую семью.

Пять лет мы не расписывались. А штампы в паспортах поставили перед поездкой на гастроли в Ригу, чтобы получить возможность на законных основаниях жить в одном номере.

Жили в общаге бедно, еле сводили концы с концами, но весело. В десяти комнатах помещалась куча народу. Нашими соседями через стенку и друзьями по жизни оказались Сережа Гармаш и его жена Инна Тимофеева. Постоянно были гости (театр-то рядом), спонтанные посиделки. Ремонт делали всем миром: Гармаш белил потолки, Валерка выпиливал полочки, я обрабатывала их морилкой. А потом мы получили квартиру, в которой и родился наш сын Денис.

Бухгалтер, картограф, актриса…

- А вы с детства мечтали стали актрисой?

- Я всегда грезила сценой. Но решиться на  поступление в театральный вуз, смогла не сразу. Безумно боялась ехать в Москву. Так что сначала я поступила в институт общественного питания на бухучет, потом бросила это дело и устроилась в библиотеку, затем на радиозавод — техником-картографом. За эти два года поняла однозначно: я хочу только актрисой. Набралась смелости и поехала в 1980 году в ГИТИС — поступила без проблем.

От интердевочки до Вангелии

- После роли Тани из "Интердевочки" вы проснулись знаменитой. Что вам больше всего запомнилось на съемках?

- Из закрытого, с пустыми прилавками Советского Союза я попала в в Швецию - в рай изобилия. Это было что-то! Придя в огромный магазин парфюмерии, где всю продукцию можно было бесплатно пробовать, мы с девчонками просто ополоумели. По десять раз в день заходили туда и опрыскивали одежду разными ароматами. На то, чтобы купить, денег, разумеется, не было.

Сексуальная свобода шведов сводила с ума. Мы дивились продукции секс-шопов, глазели на фривольные обложки эротических журналов. Однажды художник фильма Валентин Коновалов повел меня в порнокинотеатр. Когда я поняла, где нахожусь, чуть в обморок не упала!

- Как вы решились сняться в "Вангелии"? Большинство актрис крайне тяжело переходят на возрастные роли, а вы обезобразили себя, превратив в слепую старуху-прорицательницу.

- Зато забила нишу навсегда. (Смеется.) А если серьезно, будь мне, допустим, за 60 лет, я крепко подумала бы, браться за эту роль или нет. И скорее всего, вряд ли стала бы это делать. Физически тяжело высидеть пять часов на гриме, потом с ним играть, дышать… Но пока есть силы, почему бы не попробовать? К тому же теперь мне никакой грим не страшен.

- Правда ли, что вам сильно испортили кожу?

- Вранье, ничего подобного не было.

Не в Красной дорожке счастье

- Ваша клиническая смерть во время операции — тоже выдумка?

- Было ощущение, что я двигаюсь по тоннелю к свету, но, думаю, это наркоз так подействовал. Во всяком случае, врачи не признались в том, что у меня была клиническая смерть. Просто операция длилась долго — пришлось добавлять наркоз…

Это случилось года три назад, неожиданно, перед съемками. Приступ, дикая боль — оказалось прободение язвы. Она у меня давно появилась, на нервной почве. Ведь актеры волей-неволей очень переживают за роли, выкладываются на полную катушку…

- Не разочаровались в своем выборе судьбы актрисы ?

- Нет, я живу своей профессией. Хотя у актеров нелегкая судьба и много иллюзий. Кажется, что тебя ждет исключительно красная дорожка. Но, во-первых, это редко случается, а во-вторых… Ну дождалась я ее однажды: прошлась по красной дорожке в Каннах благодаря той же "Интердевочке", и что? Да ничего!

Татьяна ЗАЙЦЕВА, Tele.ru.