Видео
В мире
У рижан и туристов появился новый объект для фотографирования
Если бы сегодня не начали вовремя реставрацию собора, то мы получили бы в итоге эдакую Пизанскую башню по–латвийски, причем в лучшем случае. Купол собора уже настолько накренился, что это запросто можно было видеть даже невооруженным глазом, а датчики, укрепленные изнутри башни, показывали, как трещины в здании увеличиваются буквально с каждым днем!
"ВЕСТИ" поднялись на самый купол Домского собора и сверху оценили весь масштаб новых реставрационных работ, начавшихся с конца прошлого года…
Крыша держалась… на проволоке
Около входа в собор, куда сейчас никого, кроме строителей, не пускают, нас встретил руководитель реставрационных работ и администратор Домского собора Рональд ЛУСИС. Перед тем, как подняться на строительном лифте к самому куполу собора, г–н Лусис рассказал, что во время прошлой реставрации, которая завершилась два с половиной года назад, сделали очень многое, но не все (если говорить об укреплении башни). Предыдущий проект не мог охватить абсолютно все аспекты, да и денег попросту не набралось. Тогда важно было заменить крышу главного здания и укрепить конструкции под ней. Она не просто была кривой, местами все держалось буквально на проволоке и могло обвалиться в любую минуту.
— А о том, что с башней серьезные проблемы, мы знали и тогда, когда начинали прошлый проект реставрации, и даже раньше. Еще в 2005 году провели большие технические работы по оценке состояния собора и определили, что с крышей все печально. Если честно, тогда–то мы и захотели начинать реставрацию с укрепления и частичной замены деревянных конструкций в башне, которые ее держат. Одновременно с этим в планах было поменять деревянные конструкции центрального нефа и боковых, — говорит наш собеседник.
В прошлом году в СМИ прозвучало, что башня собора накренилась не на 38 сантиметров, как предполагалось еще несколько лет назад, а на все 62. Значит, с ее укреплением нельзя было тянуть! В таком техническом состоянии башня не могла нести нагрузку от колоколов, да и сильный ветер (на высоте его скорость в среднем 30–35 метров в секунду) мог ее деформировать. Хватало проблем и из–за разных гениальных идей той же лютеранской церкви (ей принадлежит строение), которая несколько лет назад вдруг пожелала оснастить собор лифтом: чтобы туристы могли подниматься на смотровую площадку к часам. Государственная служба по защите памятников тогда эту идею не поддержала. Однако вскоре поводом для беспокойства послужила совсем не установка лифта, а то, что башня стремительно клонится вбок.
— Тогда, когда все стали говорить о "возвращении" купола на место, у нас не было серьезного проекта его реставрации. И потом — во время дискуссий, в которых участвовал далеко не только я один, — пришли к выводу: начать реставрации других частей собора, а что касается башни, купола, то подождать и более тщательно изучить ситуацию. Это пожелание возникло и исходя из того, что надо было лучше подготовить строительные организации к максимально профессиональном
Часы под нами
Лифт спустился от крыши собора. Строители начали быстро загружать его материалами (для работы в соборе требования к их качеству предъявляют исключительно высокие) и, главное, конструкциями для надстройки лесов, которые теперь поднялись почти до самого шпиля с петушком. Мастера вместе с Рональдом Лусисом нас позвали с собой — подняться чуть ли не к облакам (а так, между прочим, и есть, особенно в пасмурную погоду, когда облачность низкая).
Пока мы медленно ехали вверх, я поинтересовался у Рональда Лусиса: какие самые большие проблемы с башней?
— Первая — с деревянной конструкцией, которая держит весь купол, башню и вообще поднимается от земли на 90 метров. Состояние этой конструкции, как вы понимаете, с годами не улучшалось, — отвечает специалист. — Между прочим, на проблемы, которые могли быть с башней, указывали еще архитекторы и реставраторы в конце XIX века, а потом и в середине прошлого. Например, абсолютно все деревянные конструкции менять не надо, основную часть нужно просто укрепить. А вот поменять важно те части конструкции, которые уже насквозь трухлявые. До такого состояния их довели насекомые, плесень и то, что башня качается, а значит, деревянные балки трескаются и деформируются из–за перенагрузки. Сами сейчас все увидите! — замечает г–н Лусис.
Действительно, изнутри купол основательно поизносился. Деревянное покрытие под крышей сильно повреждено. Крышу башни в последний раз меняли более 30 лет назад, и тогда все дерево под ней обработали сильнейшей химией, защищающей от пожаров. Но! Эта химия оказалась столь крутой, что медную крышу во многих местах разъело, и с годами образовались дыры, через которые на дерево попадает влага — и оно гниет…
Внутри, под самым куполом, ходить важно особенно внимательно: тут и в обычное время места, прямо скажем, немного, а когда проводятся реставрационные работы, так вообще не развернуться. А по периметру башни, где когда–то была смотровая площадка, обнесенная металлической оградой вокруг под часами, сейчас строители сверлят камень собора, вставляют стальные конструкции и наращивают леса — к самому куполу с золотым петушком на шпиле (91 метр над землей!). Делать это на ТАКОЙ высоте крайне сложно. Кстати, намучились поднимать леса и тогда, когда собор только строился. Тогда, между прочим, в процессе работ была довольно высокая смертность: строители, увы, падали вниз. Зато сейчас техника безопасности на уровне — и она превыше всего!
Мы с фотокором стояли на высоте 46,8 метра (уровень часовой галереи), где находится дверь в башню, куда теперь доставляют все необходимое, но в первую очередь — деревянные конструкции–балк
Старые балки — труха. А вот у каждой новой есть дополнительные деревянные конструкции. И строители теперь, используя эти самые дополнительные конструкции, грубо говоря, приподнимают купол башни чуть–чуть вверх, и за счет этого выравнивается все. Эти балки — сосновые, как и в старину. Да, использовали в старину и дубовые балки, но теперь — исключительно сосновые. Хотя с их подбором, оказывается, проблем хватало, поскольку у руководителей реставрационных работ самые высокие требования к качеству: балки должны быть одновременно большими, способными держать огромный вес, ровными, правильно подготовленными, обработанными, высушенными. А всего балок тут более 160 "кубов"…
Когда зазвонят колокола
Внутри башни делается и новое железобетонное кольцо, поддерживающее купол. Занимаются всем мастера высочайшей квалификации. И во время прошлых реставрационных работ, и во время нынешних все, что в соборе делается, — эксклюзив.
Например, ведущий специалист — из знаменитой Латвийской гильдии мастеров Вилнис МУЙЖНИЕКС, а фирма, выигравшая конкурс на выполнение работ в соборе, — ArCers (прошлым этапом реставрации занималась Re&Re). Тут и плотники особой квалификации, и кровельщики, и пожарные (нужно было внутри создать противопожарную систему, которая бы безотказно работала на любой высоте, причем автоматически), и электрики (проводку пришлось менять в таких условиях, которых больше нет ни в одном здании!).
Мы поднимаемся с Рональдом Лусисом еще выше — по старинной узенькой винтовой деревянной лестнице. Дальше — вход к самой высокой площадке собора, которая в обычное время открыта и хорошо видна даже с земли, но сейчас арки заколочены: чтобы ветер и дождь не мешали проведению работ внутри.
— Когда на нижних ярусах работы будут выполнены, здесь наконец–то повесят семь колоколов, — говорит Рональд Лусис. — Раньше тут висел один колокол, но потом его сняли и оставили на полу, поскольку конструкция могла не выдержать его веса и башня пострадала бы от вибрации. Новые колокола станут звонить в определенное время. Это будет происходить автоматически: человеку не придется подниматься наверх, чтобы дергать за веревки…
После прогулки на высоте птичьего полета мы спустились, можно сказать, ниже уровня земли — ступили на пол собора (известно же, что вокруг здания нарос культурный слой примерно на три метра). И здесь тоже проводились работы, на которые также поступали деньги из двух потоков — от Рижской думы и из еврофондов.
Здесь тоже работа кипела, только валил не пар, а со всех сторон вздымались клубы белой пыли — известки, штукатурки, старой краски. Стены тут очищали современным стеклоструем (куда как круче пескоструя) — крупинками стекла, вылетающими из трубки под огромным давлением и с немыслимой скоростью. А у самого пола стены отсаливали. Специальной материей покрывают стены, обрабатывают разными реактивами: чтобы выходила соль, которая проникает внутрь собора с улицы — через раствор, скрепляющий кирпичи, и даже через них самих. Это та самая соль, которой зимой посыпают город во время снегопада, и портит она, оказывается, не только наши с вами ботинки и шины автомобилей…
Сейчас, во время нынешнего этапа работ, важно укрепить и другие внутренние части собора: например, колонны, которые связаны с башней — держат ее. Разумеется, стены перекладывать никто не будет, но применят специальные укрепляющие конструкции. Плюс к тому скоро будет отреставрирован алтарь, который местами вообще стал трухлявым, отремонтируют потолки с лепниной в разных залах, обновят элементы декора…
— Все реставрационные работы планируется закончить уже в нынешнем году, — обещает Рональд Лусис. — Мы сами очень этого ждем!
