Видео
В мире
Чистое безумие
Открытие Второго фронта летом 1942 года в Европе высадкой во Франции представляется полной и абсолютной авантюрой. Да, разумеется, товарищ Сталин требовал от союзников открытия Второго фронта здесь и сейчас. Однако большой вопрос, сколько в этих требованиях было войны, а сколько политики, а то и простого человеческого отчаяния.
По сравнению с 1941 годом численность немецких войск летом 1942-го на других театрах военных действий, помимо Восточного фронта, даже увеличилась. К июлю 1942-го на западе было 520 тысяч человек. Для сравнения — незадолго до «Дня Д» в 1944 году их там было около 800-900 тысяч. Больше, но совсем не в разы. А тогда, летом 1942-го, на западе приводились в порядок выведенные после боев под Москвой немецкие дивизии, в том числе танковые и эсэсовские (например, «Рейх»). Попытка высадиться притянула бы все эти соединения к плацдарму словно магнит.
На всё это накладывались тактические соображения. Высадка в районе порта — например, Кале — сразу стала бы кровавым кошмаром. Порты немцы, не будь дураками, укрепили в первую очередь. Рейд на Дьепп в августе 1942 года показал это с ужасающей очевидностью. Вопрос завоевания господства в воздухе оставался открытым, и проводка немцами кораблей из Бреста в феврале 1942-го — лучшее тому свидетельство.
Провал же высадки рейда чуть крупнее на Сен-Назер — и Дьепп стал бы чувствительным ударом по репутации и морали антигитлеровской коалиции. Представьте себе солдата в окопах под Сталинградом или даже Ржевом, которому на голову падают листовки с рассказом о катастрофе союзного десанта.
Советский Союз сам вынужденно сокращал планы. Так, именно пониманием реальных возможностей объясняется сокращение «Сатурна» до «Малого Сатурна» в ноябре–декабре 1942 года.
Неумолимые цифры
«Неужели можно всерьёз предполагать, что русские будут довольны нашей пассивностью, в то время как Гитлер наносит им третий удар? Какой бы рискованной ни была перспектива, мы должны попытаться высадиться на континент в 1943 году», — эти слова принадлежат, только не удивляйтесь, Уинстону Черчиллю. Произнёс он их в ноябре 1942 года.
Однако что бы там ни говорил британский премьер, союзники могли к тому моменту собрать для высадки не более 24-25 американских и английских дивизий. Собственно, Британия испытывала жесточайшую нехватку людских ресурсов. Люди требовались как для армии, так и для промышленности, производившей самолёты и другое технологически сложное вооружение. Женщин ставили к станкам, но принципиально это проблему не решало.
Англичане зависели от американцев — в том числе и по людским ресурсам, и по количеству дивизий для броска в Европу.
Темпы накопления войск и средств высадки для вторжения на континент вынуждали союзников придерживаться в 1943 году средиземноморской стратегии — вне зависимости от желаний лично Уинстона Черчилля.
Потренироваться на кошках
Чтобы провести как по нотам высадку более ста тысяч человек на укреплённое побережье, требовался опыт аналогичных операций. Таким опытом стали для союзников операции на Средиземном море. Здесь они могли отработать механизм, высаживаясь на слабо укреплённое побережье, и всласть повоевать с организационными и техническими проблемами.
Что ещё ценнее, в ходе десантов 1943 года удалось получить реальный опыт противодействия противнику и проверить на собственной шкуре неповторимую технику контрударов вермахта. Здесь критическая оценка опыта Сицилии и Салерно в 1943 году, где десант оказался в двух шагах от разгрома, позволила не допускать ошибок в Нормандии.
Кроме того, в Италии, по состоянию на конец августа 1943 года, были скованы 17 немецких дивизий. По состоянию на 1 июня 1944 года, то есть за несколько дней до «Дня Д», в Италии находились 23 дивизии, а на западе готовились отражать высадку 47. Очевидно, что без высадки в Италии в 1943 году группировка на западе могла оказаться более многочисленной.
На тот момент, когда окончательно принималось решение о высадке во Франции (на конференции в Тегеране в конце ноября — начале декабря 1943 года), Красная армия ещё стояла на плацдармах на Днепре. Кировоград, Кривой Рог, Никополь ещё ждали освобождения. Блокаду Ленинграда пока не сняли, и весна и лето 1943 года прошли в не слишком успешных попытках поколебать позиции ГА «Север» у городских стен. Необходимость спешить — а то вдруг советские танки встретят союзников в социалистической Франции — представлялась в таком разрезе совсем не очевидной. Тем не менее, во Франции приняли решение открыть Второй фронт.
Если уж говорить о реальных расчётах, западные союзники, напротив, опасались ослабления Красной армии, истощения её сил, что позволило бы немцам снять часть войск с Восточного фронта и перебросить их навстречу силам вторжения. Эти их опасения не оправдались.
Коалиционная стратегия всегда порождает трения между государствами, вынужденно оказавшимися в одной упряжке. Высадиться на континент и пытаться наступать к сердцу Германии союзники могли и в 1942, и в 1943 году. Однако успешными эти высадка и наступление могли стать только в 1944 году.
Алексей Исаев, warhead.ru
