Видео
В мире
Харьков дал Риге много замечательных деятелей театра. Достаточно назвать хотя бы Адольфа Шапиро — режиссера Театра юного зрителя. Бунчук — тоже харьковчанка, родилась в 1895 году. Семья музыкальная: мама — солистка оперного театра, папа — дирижер. Просыпаясь, Катя слушала, что поет мама. Если Чио–Чио–Сан страстно призывала своего возлюбленного, значит, у мамы вечером "японский" спектакль. Иной раз утро начиналось с "плача" скрипки или виолончели. Это папа — дирижер того же театра и преподаватель местного музыкального училища — занимается со своими учениками. В их доме музыка звучала почти круглосуточно. Под музыку засыпали, под музыку вставали. Под музыку делали домашние дела. Катя знала: в будущем она, как и мама, станет певицей.
Сколько она себя помнила, в доме существовал семейный кружок. Его члены выступали на домашних праздниках, у родственников, знакомых. Кружком командовал отец. С детства все юные члены семьи были подготовлены к выходу на сцену. Мама мало бывала дома — утром репетиции, вечером спектакли. Она появлялась поздно вечером после выступления. Но отец, несмотря на занятость, строго, требовательно и ревниво следил за тем, как дети занимаются в школе, какие делают успехи в музыке. Кате за "лень" и "невнимание" попадало чаще других. Однако девочка успешно прошла курс музыкального училища, поступила в консерваторию в класс пения, ее снова хвалили, предрекали карьеру, и не напрасно.
Кате исполнилось всего 17 лет, когда Харьковская опера пригласила ее на роль цыганки в опере Ж. Бизе "Кармен". Студентке, еще ничем себя не проявившей, давали дебют на большой сцене. Случай необычный! Золотистые Катины волосы спрятали под парик, накинули на плечи цветастую шаль, дали бубен, и дебютантка вышла на сцену. Ее снова хвалили: хорошо поет, грациозно двигается. В скором времени Кате предстояло подписать контракт. Родители были в восторге, считали, что дочь пойдет в оперном искусстве далеко. А дочка порой уставала от вокала, от посещения оперных спектаклей, от круглосуточной музыки. Все, что она видела в местном оперном театре: роскошь костюмов, блеск "драгоценностей"
Катя дома никому не говорила о своих сомнениях. Но она убеждалась в них, попадая на спектакли Харьковского драматического театра, которым руководил один из выдающихся в России режиссеров — Николай Синельников. Здесь она чувствовала себя легко и свободно. Она любила подражать той или иной актрисе, имитировала их голоса, походку, наизусть заучивала длиннейшие монологи. Подруги уговаривали — поступай в драматический театр. Катя в ответ только качала головой. Родителям и в голову не приходило, что дочка серьезно раздумывает, чего ей больше хочется — петь или быть драматической актрисой. А Катя не решалась поделиться с родителями своими сомнениями. Но сознание, что придется закончить консерваторию, подписать контракт с оперой, выступать в этой опере, порой приводило ее в уныние. Как раз в это время Театр Н. Синельникова объявил прием в драматическую студию к режиссеру Н. Петровскому. Катю тормошила подруга: "Пойдем к Синельникову на экзамен! Посмотрим, послушаем, как у них экзаменуют. Говорят, когда Синельникову что–то не нравится, он поворачивается к говорящему спиной, а если нравится, смотрит прямо в глаза!" Катя сдалась. Ее, единственную из харьковчан, приняли в студию.
В 1916 году уже шла Первая мировая война, и Бунчук — выпускница студии Театра Н. Синельникова, вместе с братьями выступает в госпиталях и больницах. Вскоре ее зачислили в труппу Театра Н. Синельникова. Она быстро заняла там ведущее место, стала исполнительницей главных ролей. Синельников разглядел талант начинающей актрисы и первым открыл ей дорогу на большую сцену.
В конце 1917–го ветры революционных перемен докатились и до Харькова, в театре стали вводить новые порядки. Ее муж Юрий де Бур решил уехать подальше от провинциальных новшеств. Четыре года провели в разъездах. Много работали в Москве и Петрограде. Екатерину приглашали на роли в ведущие театры столиц, Юрий прозябал на вторых ролях, а нередко вообще оказывался без работы. Через несколько лет, в 1923 году, он получает приглашение в Рижский театр русской драмы. У де Бура — латвийские корни, поэтому без проблем можно получить латвийское подданство. Такой шанс упускать нельзя. Екатерина колеблется. Не бывать ей больше на столичной сцене: ни в Александринском, ни в любом другом театре Москвы или Петрограда.
Бунчук сначала решительно отказалась от поездки в Латвию. Зачем ей этот паспорт? Никакой Риги! Будем разводиться! Потом представилось, что Юрий Львович уедет в Ригу один. Еще неизвестно, как он там устроится… Они вместе уже почти 10 лет. Вместе пережили хорошие и трудные дни. И в такую минуту бросить? Екатерина Осиповна нехотя, но дала согласие на переезд. Только не проходили тоска и горечь. Они усилились еще больше, когда, добравшись до места назначения, Бунчук узнала, что в труппе четыре ведущие актрисы. Все знаменитости. Но, главное, театр стоит на пороге банкротства. Она обошла театр, который помещался в здании Рижского латышского общества. Увидела маленькую, тесную сцену. Посидела в зале на репетиции и поняла: тут плохая акустика! С ужасом подытожила: другого театра у тебя не будет! Может быть, и этот закроется… Надо бежать отсюда!
Но предчувствия, к счастью, не сбылись. Талант Екатерины Осиповны оценили и рижские режиссеры, и зрители.
Более сорока лет Бунчук связаны с рижским театром. Всю жизнь — до последнего дня — она поднималась на сцену. Исключение — нацистская оккупация, когда театр закрыли. В эти годы актриса была вынуждена работать швеей на трикотажной фабрике. Но это было не самое страшное. Она попала в Рижское гетто — отец был евреем. К тому времени Бунчук второй раз вышла замуж — за актера и режиссера Юровского. У него был высокий авторитет в городе, и актеры просили, чтобы он пошел к немецким властям хлопотать за супругу. Но он испугался. К немцам пошел ее первый супруг — Юрий де Бур. Пошел в гестапо, и Бунчук была спасена.
По мнению театральных режиссеров, рецензентов и историков театрального искусства, в Риге Екатерину отличал "высокий уровень сценической культуры и выдающиеся вокальные данные". "Она обладала особенной сценической привлекательност
До войны с рижской сцены не сходила постановка "Дни Турбиных" Булгакова, в которой Екатерина играла Елену. Зрители называли ее "лучшей булгаковской Еленой".
В 1955 году Бунчук было присвоено звание народной артистки Латвийской ССР, но по–настоящему народной сделала ее любовь зрителей. Актриса умерла в 1968 году и похоронена на кладбище Райниса. Ее первый супруг Юрий де Бур умер в 1949–м. Он сделал все, чтобы его Катя еще долгие годы могла восхищать зрителей.
Дмитрий ИЛЬИН.
