Алексей Яшин: о хоккее, 87-милионном контракте и смертных грехах (ВИДЕО)

Я всю жизнь мечтал быть хоккеистом. Когда я уже попал в московское «Динамо», Владимир Владимирович Юрзинов меня пригласил, сон после обеда и до второй тренировки длился словно несколько секунд! Ты приходил к себе в комнату, закрывал глаза -  раз! – проснулся – опять тренировка, опять игра! Такой режим достаточно сложный с точки зрения физических затрат, но время быстро протекало. Когда попал в Национальную хоккейную лигу, было достаточно много игр: 82 игры плюс плей-офф, плюс выставочные игры. Практически играешь через день. Такое ощущение, что вот сегодня ты сыграл, но завтра уже другая игра. И это время намного быстрее шло, чем сейчас.

Когда мы приехали в Канаду, ему было 12 лет. Ввиду того, что школа была бесплатная в том районе, где мы жили, за него платить ничего не нужно было. Обыкновенная Канадская муниципальная школа. Брат тоже играл в хоккей, позже даже играл в университете. После школы он поступил в колледж, где учились многие дети дипломатов. У него много друзей оттуда. Правильные контакты! Когда мы приехали, послом Российской Федерации  в Канаде был Чуркин, и мы достаточно близко общались. Сохраняли российскую жизнь через контакт с посольством!

-Как строился распорядок дня в НХЛ?

Было то же самое, что в России. Единственное, здесь много времени проводили на базе, готовясь с командой. А там ты готовишься индивидуально. Ты пришел на игру – должен показывать результат! Я всегда понимал, что, если ты профессионал, можешь готовиться дома индивидуально. Не нужно спать на базе, можно и в своей привычной постели. Так даже удобнее! В этом плане мне там больше понравилось.

-Что Вас поразило в бытовом смысле в Канаде? По сравнению со Свердловском и Москвой.

Все-таки было начало 90-х, сложное время и в Свердловске, и в Москве. В общем в экономике. Именно этим Оттава отличалась – своей организованностью и благополучием. И в плане организации жизни, и в плане продуктов. Но к этому быстро привыкаешь. Все равно все зависит от того, как ты играешь. Концентрация на том, что ты должен делать на площадке, не оставляет времени посмотреть по сторонам. Вот раньше модно было покупать новые машины, часы, джинсы. А для меня все ушло на второй план, потому что показывать результат нужно было каждый день.

-В Сети ходят знаменитые кадры, когда фаны «Сенаторз» бьют битами по капоту машины с Вашим номером. Вы могли это наблюдать в режиме онлайн, это с Вами происходило. При этом Вы выходили, клево играли, забивали им назло. Что в Вас играло тогда? Чемпионское расстройство психики?

Желание решить все вопросы вне льда. Выходить на лед и стопроцентно отдавать все, что ты можешь.  Это было приоритетом. Да, это было сложно, потому что у каждого фаната было свое мнение, прав я или нет. В прессе тоже все «горело».

-У Вас не было опасений, что в какой-то момент эти темпераментные ребята перешагнут грань? В смысле личной безопасности.

Знаете, как-то об этом я не думал. Но на льду такое несколько раз происходило, потому что те же проблемы были и у Ягра, и у Буре, и у Линдроса. Это было время определенной борьбы и Профсоюза, и Лиги. К тому же экономическое развитие Лиги: как же это будет делиться между хоккеистами? Накачивание деньгами. За последние 20 лет бизнес вырос практически в 3-3,5 раза с того времени, когда мы начинали.  Это все было на моих глазах! Когда Эрик Линдрос пришел в Лигу и практически «сломал» полностью рынок! Он стал зарабатывать 4 миллиона в год, когда Гретцки получал 1,6 миллиона. Понятно, что и Гретцки, и Марио Лемье были недовольны этими моментами. Через год Гретцки стал получать 6 миллионов, Лемье 5,5-6 миллионов долларов.

-В 2001 заключается Ваш фантастический десятилетний контракт на сумму 87,5 миллионов долларов. Для обычного человека это, конечно, фантастические деньги! В 2007 клуб этот контракт у Вас выкупает, фактически выплачивая отступные. А причина того – Вам так и не удалось восстановиться после очень серьезной травмы. Потом этот контракт назовут одним из пятидесяти самых худших или неудачных событий в истории НХЛ. Хотя для Яшина, как для хоккеиста, мне кажется, это безусловная победа. Скажите, эта сумма отображает Ваш реальный рейтинг на тот момент или она стала результатом предыдущего огромного труда? Вы бы сами тогда себя за эти деньги купили?

По тому уровню игры, который я показывал в Оттаве, конечно, контракт, который «Айлендерс» мне предложили, соответствовал уровню. В то время уже и Форсберг, и Ягр получали больше денег - 12 и 11 миллионов долларов. Вопрос больше в том, насколько ты можешь раскрыться в новой команде, в новой ситуации. И в принципе первый сезон в «Айлендерс» прошел очень здорово. Получилось как вообще! Я попал в Оттаву, команда была только второй год. То есть новая команда. В ней я отыграл. Команда стала более или менее что-то из себя представлять. Меня поменяли в самую, так скажем, худшую команду, которая была на последнем месте. Так получилось! Но за это была определенная компенсация, потому что я в принципе должен был помочь команде выйти из этого кризиса и стать одной из элитных команд НХЛ. Что, я считаю, и произошло, особенно в первом сезоне. Мы попали в плей-офф!

А серию между «Айлендерс» - «Торонто» точно запомнят болельщики  «Айлендерс». Да, у них было четыре Кубка Стэнли, звезды: Брайан Троттье и Гиллис, и Майк Босси, и Билли Смит. Но за последнее время эта серия с «Торонто», которую мы, к сожалению, проиграли в седьмой игре, была одной из значимых. Мне казалось, что первый шаг к тому успеху мы сделали. У «Айлендерс» не было глубины скамейки для того, чтобы играть и выигрывать.

Но для меня «Айлендерс» была действительно моей командой, у меня были очень близкие отношения и с хозяином команды. К сожалению, он умер недавно, буквально пару месяцев назад. Это определенная трагедия в семье и в команде. Он уже давно скрывал болезнь, публично никто о ней не знал, стало известно уже после смерти. И вот он приехал ко мне домой, как раз когда по контракту решали.

Он говорит: «Я вижу, что определенной поддержки тебе здесь нет, ни со стороны игроков, ни тренерского штаба. Что будем делать? Давай мы разорвем соглашение, и ты найдешь себе команду, где ты сможешь играть и получать удовольствие». Я говорю: «Если команда не хочет, чтобы я здесь играл, навязывать себя команде как-то нет смысла». Мы приняли это решение, и даже получилось так, что ярославский «Локомотив» дал очень хорошее предложение. Сказал, что они очень хотят, чтобы я играл на родине за них. И я принял решение вернуться в Россию.

-Вот эта «послехоккейная» жизнь – она нравится Вам? Сегодня Вы к ней адаптировались?

Возникает свобода в принятии решений в плане бизнеса и дел. Не только физические нагрузки: как ты хочешь выглядеть и сколько тебе тренироваться, а свобода в разных направлениях деятельности.

-Ваше состояние оценивают в 45 миллионов долларов. Это близкая к истине оценка?

Ну я думаю, что да.

-Три года назад, когда было принято решение о расширении НХЛ, возник клуб «Вегас Голден Найтс», и Вы стали миноритарным акционером этого клуба. В первом же сезоне команда «Вегас» дошла до финала Кубка Стэнли. Точно это нельзя объяснить каким-то случайным стечением обстоятельств, просто азартом, я подозреваю – это точный расчет. Вступительный взнос «Вегаса» составил 500 миллионов евро – это тоже было сказано Вами в одном из интервью. В следующем сезоне при расширении команда-новичок платила уже 750 миллионов евро. Если 500 миллионов – база, получается, что прирост инвестиций – 50 процентов. При этом подозреваю, что финалист Кубка Стэнли – это не просто какая-то команда Лиги. Как и Барселона – не просто команда высшего дивизиона испанского чемпионата по футболу, а Федерер – не просто теннисист первой десятки. Как Вы оценили бы коэффициент рентабельности?

Никто, конечно, не знал, что Лас Вегас так здорово сыграет в первом сезоне. В чем вообще интерес был? В том, что с течением времени команды НХЛ растут в цене. Чисто по хоккею разобраться, насколько хорошо Лас Вегас вдруг станет играть в финале Кубка Стэнли, очень сложно было. И это, наверное, определенная удача, фарт и так далее. Но основная инвестиция, капитализация была не на этом основана. Потому что не всегда стоимость команды зависит о того, как она играет.

Допустим, если брать команды «Монреаль Канадиенс» или «Торонто Мэйпл Лифс», или «Нью-Йорк Рейнджерс» те же. Понятно, что это основные финансовые команды, самые дорогие команды, которые по сегодняшним оценкам стоят больше миллиарда долларов. Но «Монреаль» последний раз выигрывал в 92-ом году Кубок Стэнли, «Торонто» в каком-то там 54-ом. В принципе нонсенс! «Торонто Мэйпл Лифс» ничего не выигрывают уже несколько лет. Ну в этом году они получше стали играть! Но в принципе уже люди должны перестать вообще ходить на хоккей. Плюнуть на это «Торонто», сказать «Ничего вы выиграть не можете! Мы будем бойкотировать сезон, не приходить, вы вообще нулевые!». Нет, полные трибуны, цена билетов выросла в разы, потрясающий попкорн, пиво, сосиски! Это образ жизни!

Что мне пришлось понять, когда я был хоккеистом: результат – это основное. Ты сегодня должен победить! Ты выходишь на лед - ты должен выиграть, забить, победить соперника! В плане бизнеса, который вокруг, это не всегда так. Нужно платить максимальное количество денег лучшим игрокам. Ну так, утрируя. Поэтому расходы увеличиваются в разы, доходы уменьшаются, если не выигрываешь. То, что касается «Вегаса» - примерно 30 процентов за последний год было. Насколько я знаю, основной хозяин платил порядка 260 миллионов. Остальные 240 миллионов собрались, так сказать, «кучками» - индивидуальными инвестициями.

-Суммарная стоимость тридцати команд НХЛ по оценке Forbes – 15 с половиной миллиарда долларов. Понятно, что это огромный бизнес и понятно, что такой бизнес рождает спрос на воспроизводство хоккея на всех уровнях. Детского, юношеского, университетских команд. Что помогло НХЛ стать такой гигантской индустрией и пылесосом, который втягивает в себя все лучшее в этом виде спорта?

Во-первых, мне кажется, это телевизионные права. Действительно, они очень большое внимание уделяют показу картинки. Насколько я знаю, на каждой игре работает порядка 20-25 камер. То есть они все время стараются улучшить показ. Потому что хоккей, к сожалению, в плане показа очень сложный вид спорта. Шайба очень маленькая, быстро двигается, уследить за ней сложно. Нужно быть действительно хоккейным фанатом, чтобы  наслаждаться хоккейной игрой.

Потому что я очень много смотрю профессионального спорта: и баскетбол, и НФЛ, и бейсбол – там в основном очень крупным планом всех звезд показывают. Очень сложно показать хоккей, потому что он очень динамичный. Звезды проводят порядка 20-ти минут вместо часа на льду. Есть свои нюансы.

Улучшение показа, продажа прав очень важна. Насколько я понимаю, последний контракт был заключен с Rogers, канадской компанией – порядка пяти миллиардов долларов. Это продается по телевидению, об этом все время говорят! Особенно в Канаде, в штатах Нью-Йорк, Бостон, Чикаго, где хоккей изначально один из любимых видов спорта. Большие города, большие деньги – происходит внедрение денег в хоккей следующего уровня. То есть в юниорские команды, университетский хоккей. Мне кажется, НХЛ сто процентов в этом участвует. Не знаю точно, как, но поддерживают.

Потому что, если брать юниорскую лигу – там каждый год выходит какое-то количество игроков. Допустим, 500 игроков каждый год. Из этих игроков – каждый год смотришь -  три-четыре-пять уже играют, уже звезды НХЛ! Взять того же Макдэвида! Пару лет назад он еще был юниором, ему и сейчас только 21 год! Он уже выиграл Харт Трофи! Лучший бомбардир! Порядка 15 процентов каждый год обновляется. То есть, для того, чтобы задержаться в Лиге, нужно быть суперталантливым, в суперхорошей форме. Потому что каждый год приходит новая конкуренция, у тебя забирают работу. Это определенный адреналин!

И номер три – это просто тупой хоккейный фанатизм тех людей, которые это смотрят. Потому что без них все это невозможно. Да, можно построить хороший бизнес. Но если никто не будет приходить, никто не будет смотреть, то все это никому не нужно.

-Назовите самую великую пятерку и вратаря с Вашей точки зрения. Можно даже разделить российскую пятерку и остальной мир.

Мне кажется, все-таки Харламов, Петров, Михайлов. Если брать по тройкам. Потому что понятно, что разные поколения отличаются между собой. Наверное, Фетисов и Касатонов – это лучшая пара защитников. Владислав Третьяк – лучший вратарь в нашем российском, советском хоккее. Если брать иностранцев, то для меня, конечно, тройка – это Гретцки, Лемье и Мессье. Патрик Руа и Мартин Бродер – это два вратаря, против которых мне пришлось много играть. И, конечно, в плане величия на сегодняшний день они так особняком стоят.

-Такой дилетантский вопрос. Если бы эти пятерки условные встретились, на кого бы поставили?

Я назвал Михайлов, Петров, Харламов как тройку. Ларионов, Макаров, Крутов и Фетисов, Касатонов – это пятерка. Как раз эти пятерки в 88-ом или 89-ом году на Кубке Канады и встречались. Когда Уэйн Гретцки играл с Марио Лемье, не помню, кто у них играл третьим. Как раз противостояние было примерно одинаковое. Поэтому в этом плане я бы поставил на ничью, и кто-то выиграл бы по буллитам. Но буллиты – это уже современная вещь, другая история!

-Кто «бразилец» хоккея? Канадцы, русские, чехи?

Мне кажется, такой «Бразилии» сейчас нет. Потому что, в принципе, канадцы, американцы, шведы, финны, русские, чехи, словаки – у всех есть определенная система подготовки. Если взять, допустим, Ягра – это тоже потрясающий игрок. Он чех. Получается, что он второй после Гретцки.

Сказать, что, допустим, чехи превалируют над канадцами, очень сложно. Взять Малкина и Овечкина – это наши ребята. Но сказать, что мы доминируем глобально над Кросби или над Макдэвидом, тоже нельзя. Это все равно близкое противостояние. Есть шведы: в свое время были Матс Сундин или Петер Форсберг, сейчас это тот же Бекстрем. Но не сказать, что они лучше Овечкина. Если ты действительно великий хоккеист, у тебя есть место под солнцем. То есть в НХЛ.

-Один самый опасный с Вашей точки зрения из семи смертных грехов?

Я считаю, что в любом конфликте, в любом противостоянии всегда есть компромисс. Этот компромисс может решить вопрос. И я всегда за решение вопроса. Очень часто гордыня мешает этому. «Все либо ничего!» – эти темы часто усложняют решение вопроса. От этого теряется определенная красочность жизни, что ли. Потому что всегда худой мир лучше войны!

-В чем смысл жизни от Алексея Яшина?

Мне нравится - когда я смотрю Познера, он всегда тоже говорит про смысл жизни! Смысл жизни в том, чтобы быть честным по отношению к самому себе. Многие ставят глобальные цели: улететь в космос, стать великим и так далее. Мне кажется, надо быть просто нормальным человеком. Человеком, который поступает так, как должны поступать люди. Для того, чтобы жить комфортно, и чтобы в социуме всем было хорошо!

Полное интервью: