Иван Петрович Мотылялов, художник–гример областного театра, отдыхал. Отдыхал дома, в прохладе своего собственного сада. Отдыхал в компании старого приятеля и дюжины пустых и початых бутылок из–под водки и пива.
— Имею право! — громко резюмировал Иван Петрович в сторону дома, держа в руке стакан с водкой. Со стороны дома глухо доносился женский голос.
— Имею я право в выходной день с товарищем пообщаться? — поинтересовался Мотылялов у приятеля.
Тот в знак согласия боднул головой ствол яблони. За забором раздавались детские вопли, похожие больше на боевые выкрики индейцев.
— И после напряженного дня, наполненного тяжелым трудом и трудной работой, имею я право снять усталость? Тем более что мы свою меру знаем. Мы не какие–нибудь алкаши. Мы… У нас нормально… Мы белой горячкой не страдаем… Мы… Ай! — разом заорали Иван Петрович и его приятель. — Мама!
Перед ними в кустах на секунду появились, сверкнув плутоватыми глазенками, сперва один, а затем второй чертенок, и такого зеленого цвета, которого Мотылялов в жизни не видел. Приятель вскочил на ноги и одним махом перелетел через забор. Хозяин последовал его примеру.
Остаток дня Иван Петрович стоял на коленках и стукался лбом в пол полицейского "уазика", в который сам и попросился. Он жарко клялся бросить употребление всяких, какие только существуют, алкогольных напитков. Да что там бросить! Он даже смотреть в их сторону не будет! Честно–честно!
…В это же время соседка, что жила рядом с домом Ивана Петровича Мотылялова, жаловалась подруге и спрашивала ее совета:
— Представляешь, дочь утром внуков подкинула. А мне самой по делам надо было отлучиться. Дед давай с ними в марсианские и индейские войны играть. И где он только эту банку с зеленкой нашел? Изрисовал с головы до ног их, себя и еще пару соседских ребятишек. Чем мы только их не отмывали! Нет, ну такое даже на пьяную голову не придумается! Да он у меня и не пил никогда… Слушай, а может, у него такие завихрения от того, что не пьет? Вот и гадай, есть ли от этого польза? Ты как думаешь?
Александр Власенко