Евровыборы
Видео
Исследователь Латвийского университета Илмар Пойканс многим более известен под ником Нео. Им он подписывался 7 лет назад, когда в Интернете анонимно опубликовал списки зарплат сотрудников госучреждений и госпредприятий. Тогда он проходил по уголовному делу об утечке данных из системы электронного декларирования (EDS) Службы государственных доходов. В прошлом году Пойканс заявил о себе как политик, присоединившись к Артусу Кайминьшу в основанной им партии, но пару месяцев спустя ее покинул. Почему? "Латвияс Авизе" взяла у него интервью.
- Напомните детали так называемого «дела Нео» и расскажите, почему суд ещё продолжается.
Семь лет назад я опубликовал в Интернете списки зарплат сотрудников госучреждений и госпредприятий, из которых следовало, что «затягивание» поясов происходило неравномерно. Например, был целый ряд «оазисов», совершенно не затронутых кризисом, и даже в рамках одного учреждения отношения порою кардинально отличались - было несколько избранных, которым в отличие от коллег зарплаты не были уменьшены. Следует отметить, что позже, в мае 2015 года, парламент принял поправки к закону о том, что зарплаты впредь должны публиковаться ежемесячно на сайте учреждения.
- Значит, вы подтолкнули законодателей к большей прозрачности. Но суд ведь не об этом...
Как говорится — будет человек, найдётся статья. Мне «примеряли» четыре статьи Уголовного закона. Две отпали в процессе следствия. Они касались «взлома» системы.
Но дело в том, что взламывать было ничего, система СГД была открыта для любого пользователя Интернета, и вопрос был только о том, кто первым это заметит. Еще фигурировала статья о незаконной обработке персональных данных, в этом суд меня оправдал, хотя борьба была долгой, вплоть до кассации в Верховном суде. Сейчас дело продолжают рассматривать из-за ещё одной статьи - несанкционированного использования коммерческой тайны. Потерпевшей стороной выступает банк ABLV.
- Какой коммерческой тайной Вы воспользовались?
Я не воспользовался и не публиковал коммерческую тайну банка ABLV, это совсем не входило в мои намерения.
- Вопрос в том, понёс ли банк какие-то убытки или дело в чем-то другом?
Я бы сказал, что прокуратура полна решимости — добиться обвинительного приговора. Банк ABLV не мог понести убытки — данные не утекли в Интернет, они вообще публично не были показаны, да и я с ними ничего не делал. К тому же, в обвинении даже не указывается, какой ущерб нанесён банку ABLV.
Конечно, у меня есть вопрос, почему возникли претензии и угрозу почувствовал именно этот единственный банк, если в то время работало 29 различных банков? На мой взгляд, в деле появляется формальная и очень выборочная интерпретация закона со стороны прокуратуры.
- Каковы мотивы?
Попросту говоря - я вижу желание наказать «выскочку», поставить штамп «уголовник». Есть ещё один фактор - если перестанут поддерживать обвинение, значит, придётся признать собственную ошибку. Это будет означать, что все, что происходило в течение семи лет, было напрасно - расследования, обвинения, суды... А уж если меня оправдают - как это будет выглядеть? Так много ресурсов потрачено впустую.
- С оглядкой на развитие этой истории, если бы вы опять находились в такой же ситуации, поступили бы также или иначе?
Я приобрёл "ценный" опыт, но это не изменило мои идеалы и представления о справедливости и надлежащем поведении, желании действовать в интересах общества.
Я считаю, что цели по крайней мере частично достигнуты - внимание общественности было привлечено к несправедливой системе оплаты труда и катастрофической уязвимости информационных систем государственных учреждений. Таким образом, был введён закон о публикации зарплат служащих госучреждений и наведён порядок в законодательстве, связанном с безопасностью компьютерных систем и в самих компьютерных системах.
- Являлось ли ваше участие в партии Артуса Кайминьша авантюрой?
Я видел там людей, вместе с которыми можно было что-то сделать. Вероятность того, что выйдет что-то путное, на мой взгляд, была больше нуля. Риск, конечно, был велик. Всегда можно сидеть в стороне и жаловаться, но лучше делать. На этот раз, к сожалению, риск не оправдался.
Я надеялся, что это не будет партия одного лидера. Я присоединился к команде, будучи уверен, что необходима партия нового типа, которая будет работать иначе, нежели существующие — честно и целенаправленно в интересе народа Латвии.
К сожалению, я заметил, что некоторые лидеры партии не сдерживают обещания и пытаются использовать мои доверие и доверие других членов партии в корыстных интересах. Банально, но ничего нового - конечно, речь о "стипендиях".
- Об этом Вы говорите все больше намёками…
Чтобы что-то утверждать, нужны доказательства, в противном случае могут засудить. Но информация была получена и подтверждена различными источниками, обобщив ее, я полностью увидел картину. Я не хочу участвовать в этом.
Перед вступлением в партию я задавал Кайминьшу конкретные вопросы. Я спросил о нескольких людях — участвовали ли они в создании партии, об источниках финансирования. Получил, как мне казалось, честные ответы. Но они были ложью. Этого мне достаточно. В моих глазах он - политический труп, который все ещё ходит и не знает об этом.
- Хорошо, финансирование - это одна из проблем. Но что Вы скажете о методах, используемых Кайминьшем в политике? Вы их поддерживаете?
Он другой, не такой, как я. Я бы так не смог. Один такой, наверное, нужен в Сейме. Если будет больше, станет неинтересно.
Что касается популизма, в котором его и партию упрекают, то возникает вопрос об определении, что такое популизм. Если под этим подразумевают следование интересам народа, то в этом нет ничего плохого. Плохо то, что это, как правило, лишь обещания, а не дела.
Кажется, в Исландии одна партия пообещала увеличить пенсии в пять раз. Когда их спросили, как вы этого добьётесь, они просто ответили: «Все врут, и мы будем врать». Если популизмом считать пустые обещания, то все партии популистские. Девиз политиков — без обещаний никак!
- Ну, вы же знаете, отговорки бывают такие: "у нас не было 51% голосов, в следующий раз дайте нам больше власти, тогда мы можем осуществить то, что мы обещали", "партнёры по коалиции не позволили" ...
Это очень универсальные отговорки.
- А что бы Вы предложили?
Чтобы прекратили нести чушь! Которая из коалиционных партий хочет привести в порядок вопросы неплатёжеспособности? И так же с другими проблемами. У каждой партии свои источники денег, и эти интересы попирают обещания, данные избирателям.
- И так во всех странах.
Да, лоббирование имеет место во всех странах. Вопрос в том, как оно происходит? Открыто, скрыто или как в случае Латвии — извращенно? Почему Нацобъединению так сильно нужно Министерство юстиции? Латвийская политика похожа на вывеску, за которой заключаются грязные сделки в интересах узкой группы лиц. Если бы меня сегодня спросили, за кого я буду голосовать на выборах, я бы не нашёл, что ответить. И так не только у меня, у многих.
- Поэтому Вы пытались приобщиться к политике. Как бы Вы охарактеризовали себя с политической и идеологической точки зрения?
В Латвии дикий капитализм развился в очень уродливой форме. Но я не думаю, что сейчас надо что-то насильно перераспределять и уравнивать. На мой взгляд, равенство должно выражаться как равные возможности. Независимо от происхождения человека. Я хочу жить в среде, где людям хорошо, где нет ненасытности - еще, еще, еще ... Кратко говоря - я за то, что называется стратегией "win-win" (беспроигрышная). Когда все в выигрыше, не живут с целью отнять что-то друг у друга.
Для меня совершенно неприемлем принцип: «Он крадёт, но делится». Такое искажённое представление в конечном счёте разрушает веру в государство и угрожает его существованию.
Раньше популярно было выражение - лучше оставить у власти старых, потому что они уже наворовались и больше воровать не будут. Но оказалось, что актуально другое высказывание - аппетит приходит во время еды. Обновление власти необходимо. Было бы более эффективно, если бы наказание за экономические преступления было быстрым и неизбежным.
Но наши правоохранительные органы решительны и упорны только в отношении простых дел.
Если что-то более серьёзное, начинается возня. А аппетит связан с чувством безнаказанности. И суммы растут. Раньше было дело о трёх миллионах, теперь все это мелочи. Виноватых нет. Хочешь сесть в тюрьму — укради в магазине колбасу, не хочешь - укради миллион.
- Вы принимаете участие в работе комиссии по исследованию документов КГБ. Именно вы заказали исследование об отношении общественности к открытию мешков КГБ. Каков результат?
Политики часто извиняются, говоря, что "общество не готово", "общество не желает". Это исследование показывает, что общество желает и готово. Конечно, найдутся другие аргументы.
Я вижу очень большое нежелание что-либо раскрывать. Какой вывод? Советская власть угасала, угасала, но так и не угасла.
Я не думаю, что все, имена которых есть в мешках КГБ, автоматически являются плохими. Нет, там были разные люди. Но, чтобы идти дальше, мы должны сначала понять этот лист истории этой страницы, только тогда сможем его перевернуть."
